После публикации новых подробностей по «делу Скрипалей», премьер-министр Великобритании Тереза Мэй пригрозила Москве усилением санкций. Она выступила в парламенте со специальным заявлением, в рамках которого сообщила, что обратится к партнерам по Евросоюзу с просьбой расширить уже действующие ограничения. Во вторник она обсуждала подробности дела с президентом США Дональдом Трампом. В начале августа Вашингтон также пообещал ввести санкции из-за отравления в Солсбери. Первый пакет вступил в силу 22 августа. Насколько серьезными могут быть новые антироссийские санкции? Ведущий «Коммерсантъ FM» Борис Блохин обсудил ситуацию с международным обозревателем газеты “Ъ” Максимом Юсиным.
Фото: Геннадий Гуляев, Коммерсантъ
— Что это могут быть за санкции со стороны Евросоюза, и насколько они могут быть болезненны для России?
— Я потратил много времени после выступления Терезы Мэй, общаясь со своими лондонскими источниками — экспертами, информированными людьми,— пытаясь понять, какими могут быть эти санкции. В общем-то, они скорее меня успокоили, если можно так выразиться, дав понять, что европейцы, именно Евросоюз, о новых санкциях объявлять не будет, потому что Россия уже была европейцами наказана, большинство стран выслали российских дипломатов, и, в общем-то, сейчас ничего нового в этом плане не произошло. Тогда они, будучи уверенными и поверив обвинениям Великобритании, предприняли какие-то меры, а сейчас появилось просто больше конкретики. Поэтому Великобритания может свои какие-то меры предпринять, может быть скоординирована ее деятельность в этом ключе с американцами, канадцами. Ведь показательно, что не только с Дональдом Трампом поговорила Тереза Мэй, но и с премьер-министром Канады.
То есть на этом уровне может быть какая-то координация налажена, но в целом Евросоюз, как убеждены мои собеседники, новых жестких шагов в отношении России предпринимать не будет.
— Что касается американских санкций, то новые подробности, которые стали известны, могут их ускорить или усилить?
— Думаю, что нет, потому что с этими санкциями четко прописан временной график. В августе ввели первую порцию, а следующую, совсем уже серьезную, которая может действительно пагубным образом отразиться на многих отраслях нашей экономики, грозят ввести в ноябре. Сейчас, может, появится какой-нибудь очередной зловещий твит Трампа. Если в нем будет что-то такое на тему санкций, то наш фондовый рынок, естественно, отреагирует, рубль отреагирует, но пока до ноября, думаю, ждать никаких неприятных сюрпризов от Соединенных Штатов не приходится.
Другое дело, что, конечно, политическое давление усилится, и этот прессинг в ближайшие дни на Москву будет оказываться.
В Совете безопасности ООН российского представителя тоже ждет очень неприятное обсуждение. Самое главное, конечно, британцы в значительной степени отбили часть упреков, которые высказывались в последнее время — что слишком долго ведется следствие, что нет никакой конкретики. Все-таки конкретика была, имена названы, данные десятков тысяч часов записи на видеокамере объявлены, показаны всему миру результаты. В общем, здесь тоже, мне кажется, нам не надо оставаться в плену собственных представлений о том, что британцы в данном случае абсолютно неэффективно действовали. Эффективно.
Скотленд-Ярд есть Скотленд-Ярд. Кроме того, я тоже интересовался, как реагируют СМИ, экспертные сообщества, и мнение было такое, что после того, как Тони Блэр, один из предшественников Терезы Мэй на посту премьера, ввел в заблуждение собственных соотечественников насчет наличия у Ирака оружия массового поражения, все британские политики крайне осторожно делают заявления на эту тему. Уж если Тереза Мэй пошла так далеко в обвинениях в адрес России, то легко ее на этом не подловить.
— Но лидер лейбористов, кстати, до сих пор сомневается.
— Да, но, в общем-то, большинство представителей экспертного сообщества считают, что это серьезное обвинение, и быстро отношения между Москвой и Лондоном не нормализуются. И если бы меня спросили о том, что сейчас следует делать Кремлю, то ответ был бы такой — уже, конечно, что-либо признавать поздно, когда столько месяцев отрицали свою причастность, но следует хотя бы имитировать готовность заниматься расследованием. Собственно, это и делается. Потому что есть вопросы, на которые действительно может ответить только британская сторона.
Что нужно знать об отравлении Скрипалей
Британия — это ведь даже не часть Шенгенского сообщества, где в ту же Германию, Францию человек может въехать откуда угодно. Британия — это остров, и нужна британская виза, чтобы на него попасть. Чтобы получить визу, человек должен был прийти в посольство. Вот это все надо отследить. Уже Мария Захарова говорила об отпечатках пальцев, но и анкеты ведь есть. Кем представлялись эти люди, какую они визу получили — бизнес-визу, туристическую визу, еще какую-то? Это тоже все важно.
Если все-таки допустить, как в Москве убеждены, что это провокация какой-то третьей стороны с целью подставить, дискредитировать Россию, то давайте попытаемся установить, где эти люди сели в самолет, прилетевший в аэропорт Гатвик. Я даже посмотрел, какие авиакомпании летают туда из Москвы. Это может быть и «Аэрофлот», это может и самый дешевый вариант — AirBaltic, может, они вообще даже прилетели не из Москвы, не из России. То есть вот эти все данные должны быть предоставлены, как минимум. Россия вправе их потребовать, если действительно будет стоять на своей версии, что это какая-то такая зловещая, умело разыгранная провокация для того, чтобы именно Москву подставить.