Телекино за неделю

Событие недели — "Приключения трупа" (Mortel Transfer, 2001) Жан-Жака Бенекса, автора знаменитой "Дивы" (Diva, 1980), фильма, считавшегося в свое время чуть ли не манифестом "новой новой волны", "нового романтизма", "нового маньеризма" и чего там только критики не напридумывали (27 марта, ТВЦ, 23.40 *****). Много лет Бенекс не снимал, как утверждают, травмированный тем, что на съемках его фильма "Остров толстокожих" (L`Ile aux Pachydermes, 1992) умер Ив Монтан. Отгоревав, Бенекс взял себя в руки и снял один из самых смешных фильмов последних лет, блестящую издевку над психоанализом. Оригинальное название — "Mortel Transfert" ("Смертельный трансфер"). Главный герой — психотерапевт, которому настолько обрыдли его профессиональные обязанности, что он научился спать во время исповедей вытянувшихся на кушетке клиентов, лишь автоматически кивая головой в такт их признаниям. Больше всего хлопот доставляет ему записная нимфоманка, явно пытающаяся сделать кушетку двуспальной и выводящая его из себя своими мазохистскими фантазиями. И как раз в тот вечер, когда красавчику врачу (его играет Жан-Юг Англад) приснилось, что он наконец-то удавил ненавистную стерву, он, проснувшись, обнаружил ее действительно задушенной. После этого и начинаются приключения трупа, от которого не уверенный в собственной невиновности психоаналитик пытается избавиться. А его, в свою очередь, преследуют убежденные в его виновности персонажи, самый опасный из которых — вдовец, бизнесмен криминального типа. Ситуация водевильная, но Бенекс обладает настолько веселой и наглой фантазией, что буквально каждая реплика, каждый кадр доставляют зрителям искреннее наслаждение. Сосед, который едва не застает его с трупом на лестнице, оказывается слепым, насвистывающим мелодию из классического фильма Фрица Ланга "Убийца" (M, 1931), которая у классика немецкого экспрессионизма была как раз мелодией убийцы, которого, в свою очередь, слепой бродяжка изобличал. Когда доктор пытается спрятать труп на кладбище, его манипуляции с телом прерывает на лицо ужасный сатанист-некрофил, яростно упражняющийся на соседнем надгробии с резиновой куклой: "Ой, а у тебя настоящая! Ну, ты даешь!" А чего стоит вполне анекдотическая, но в контексте фильма ничуть не пошлая реплика одного из эпизодических персонажей: "Доктор, я, наверное, извращенец. Она просит меня ударить ее, а я не могу". Дополнительную прелесть фильму придает участие в одном весьма и весьма пикантном эпизоде юной и громкой французской порнозвезды Овидии, обосновавшей несколько лет назад в нашумевшей книге теорию "порнофеминизма". Помимо психоанализа сокрушительной атаке на телеэкране подвергается Голливуд. "Голливудский финал" (Hollywood Ending, 2002) — самый удачный за последние годы фильм манхэттенского невротика и сексопата Вуди Аллена (23 марта, "Первый канал", 0.15 ****). Неприятная и нерасчленимая смесь самолюбования и самоиронии, которая отличает его творчество, распалась в "Голливудском финале" на составляющие. Фильм стал примером самой беспощадной самокритики, на которую другие режиссеры вряд ли способны. Вуди Аллен играет в нем полнейшего неудачника, провалившегося в киноиндустрии со своими претензиями на авторское видение и вынужденного снимать шизофренические ролики в канадском Заполярье в окружении диких лосей. Недотепа вытягивает "звездный билет": бывшая жена, ставшая любовницей и помощницей голливудского магната, лоббирует режиссеру постановку высокобюджетного фильма. Накануне первого съемочного дня он слепнет. Естественно, по психосоматическим причинам: в фильмах Аллена, как в известном анекдоте, все болезни от нервов, за исключением тех, что от любви. Но шанс жизни упускать нельзя. На протяжении полутора часов экранного времени слепой режиссер снимает главный фильм своей жизни: отличный гэг, который Аллен отрабатывает, никогда не пережимая и не злоупотребляя дешевыми эффектами. Легко представить, какая байда получается в итоге. Голливуд в ярости, но прозревший режиссер остается счастлив не только потому, что его любовь вернется к нему: он-то знает, что, какую бы дрянь он ни снял, французская критика в очередной раз признает его гением всех времен и народов, а Каннский фестиваль распахнет ему объятия. Особенно смешно смотрелся финал "Голливудского финала" именно на Каннском фестивале, который два года назад открывал именно фильм Аллена. Изнанке Голливуда посвящен и фильм Джона Шлезингера "День саранчи" (The Day of the Locust, 1975), классика иконоборческих 1970-х (21 марта, "Первый канал", 1.10 *****), экранизация романа Натанаэла Уэста, писавшего в 1930-х (когда и происходит действие фильма) сценарии для фильмов "категории 'Б'". "День саранчи" — редкий пример морализаторского произведения, пафос которого не устарел и не кажется чрезмерным. Художник-идеалист, живущий вне светской суеты, на свою беду знакомится с прелестной девушкой, мечтающей о звездной карьере. За фасадом беззаботного Лос-Анджелеса открываются бездны лицемерия, разврата, продажности. Ох, напрасно писал художник в тиши мастерской картину очистительного "Пожара Лос-Анджелеса". В апокалиптическом финале звездное безумие чувствующих себя сверхчеловеками звезд провоцирует ярость толпы, для которой переход от поклонения к суду Линча и вселенскому погрому — минутное дело. Об оборотной, трагической стороне искусства и шедевр Ингмара Бергмана "Вечер шутов" (Gyclarnas Afton, 1953) (23 марта, "Культура", 22.40 *****). В жалкой цирковой труппе разыгрывается беспощадная драма ревности. Старый директор встречается с женщиной, которую когда-то покинул. Его любовница мстит, отдаваясь молодому актеру. Рассказ прерывается сценами воспоминаний, в которых как символ бренности бытия появляется старый клоун, одержимый страхом перед неминуемой смертью. Французский критик писал о "Вечере шутов": "Безнадежный, черный фильм, озаряемый лишь бледными отблесками зари". Несколько сцен из фильма вошли в антологию мирового кино: проход, под грохот пушек, перед строем потешающихся солдат, пожилой обнаженной женщины; избиение директора цирка актером во время представления; его неудачная попытка самоубийства, завершающаяся выстрелом в зеркало. Для адептов жанрового кино событием недели станет премьера телеверсии фильма Егора Михалкова-Кончаловского "Антикиллер" (25-27 марта, "Первый канал", 21.40 ****). Основываясь на мрачновато-абсурдистском романе полковника милиции из Ростова-на-Дону Данила Корецкого, наследник творческой династии создал ни на что не похожее произведение. Его можно квалифицировать как "евразийский жанр": самое изобретательное со времен "Места встречи изменить нельзя" описание криминального мира сочетается со сценами действия, поставленными как балет смерти, знакомый разве что по южнокорейским или таиландским фильмам. Режиссер собрал в "Антикиллере" уникальный актерский ансамбль: от Михаила Ульянова и Сергея Шакурова до Юрия Кузнецова и Виктории Толстогановой.