В ноябре прошлого года ПАВЕЛ Ъ-ШЕРЕМЕТ взял интервью у ДЖАБЫ ИОСЕЛИАНИ. Оно оказалось последним.
— Как получилось, что вы оказались в тюрьме?
— Это очень сложная история. Но если в двух словах, то у меня в юности не было иной дороги: или тюрьма, или комсомол. Я в комсомол не мог вступить органически, я видел, что мои сверстники, вся шваль, все лезли в комсомол. Я так не мог, а больше дороги не было. Даже в монастырь нельзя было податься, потому что монастырей не было. Куда было идти? А там — улица, романтика. Мне 15 лет было, надо было уши надрать, а мне пять лет дали. А оттуда я вышел уже ушлым.— А что побудило вас в 38 лет уйти из уголовного мира?
— Я почувствовал, что идет новое время, новая жизнь. Раньше, если бы я даже захотел, все равно никуда не взяли бы. А в тюрьмах я много читал. Я семь лет сидел в самых паршивых лагерях — нас по всему Союзу возили. Другие в карты играли, а я читал. И у меня был багаж знаний — я в 38 лет закончил институт и сразу стал доктором.
— Почему вы с Кетовани решили вернуть Эдуарда Шеварднадзе в Грузию?
— Кетовани был против. Я же настаивал, потому что считал: Шеварднадзе — неглупый человек, авторитет в мире завоевал, демократом стал. Я думал: вот он приедет и нам поможет, используя свои большие связи. У него в друзьях были Рейган, Буш, Тэтчер, Шульц, Бейкер. Весь мир практически. Он приехал и первое время делал все хорошо, а потом собрал свою номенклатуру и реставрировал советскую власть. У нас сейчас советское правление и частная собственность. Это уродливое правление. Поэтому у нас такой экономический застой. В стране — диктат, президент один решает все вопросы, как первый секретарь ЦК. А эти из номенклатуры смотрят на Шеварднадзе: он моргнет глазом — и они сделают все.
Полный текст интервью читайте в следующем номере журнала "Власть".