Премьер-министр Виктор Черномырдин заявил, что "мы находимся на краю гиперинфляции"
Новизна утверждения не в нем самом, а в устах, из которых оно прозвучало. С момента вступления в должность 14 декабря и до сей поры Черномырдин лишь ритуально поминал о необходимости бороться с инфляцией, тогда как все конкретные мероприятия, предлагавшиеся им, носили откровенно инфляционный характер. Последнее громкое заявление вряд ли развернет политику премьера на 180 градусов, однако предлагать и далее инфляционные мероприятия — и в таком количестве — ему отныне будет по меньшей мере неудобно.
Не менее интересное превращение Савла в Павла демонстрирует и командующий 14-й российской армией в Приднестровье генерал Александр Лебедь. Говоря о своих взаимоотношениях с руководством Приднестровской Молдавской республики, он сравнивает себя с Александром Невским, ибо "в Новгород придя с победой, он хвост боярам прищемил и сразу стал не лучше шведа, для них непрошен и немил". Генерал добавляет: "Если молодая республика избавится от воров, которые ее позорят, она не станет слабее".
Слухи о разногласиях между Лебедем и руководством ПМР шли уже давно, однако впервые генерал столь откровенно обличает разложение приднестровской верхушки и сетует на свою ненужность в дни мира. Российскому генералу-патриоту в диковинку необычная роль наемного военачальника в Богом забытом княжестве (Лебедь в ПМР — примерно как британский генерал Глэбб — паша в королевстве Трансиордания после I мировой войны). Российские же политики, которые по-прежнему одержимы идеей укрепления СНГ и вовлечения туда Молдавии, не прочь использовать недовольство Александра Невского для вразумления ПМР — чтобы призвать бывшего союзника вести себя с Молдавией поаккуратнее.
Президент также вовлекаемой в укрепленное СНГ Украины Леонид Кравчук заявил, что не хотел бы вводить президентское правление в стране, но добавил: "Я хочу, чтобы на Украине был конституционный строй. Но если придется что-то делать, то мы будем это делать. Главное, чтобы устояло государство".
На первый взгляд Кравчук переживает сегодня ту же ситуацию, что была в России год назад: политически острый момент либерализации цен совпадает с реанимацией коммунистов и сторонников восстановления Союза, верящих, что все, бывшее с августа 1991 года, скоро развеется, как страшный сон. Все вместе это выражается в острейшем (тоже России известном) парламентском кризисе — отличие в том, что Кравчук проявляет куда большую жесткость: когда политик говорит, что не хотел бы чрезвычайных мер, он тем самым дает понять, что он, тем не менее, на них вполне готов и в случае чего колебаться не будет. Самое же интересное в том, что, поскольку в рамках объявленной борьбы с гиперинфляцией Россию может ждать шокотерапия #2 и сходный (если не хуже) политический кризис, российское руководство с большим интересом будет наблюдать за борьбой Кравчука. Если она увенчается успехом, число охотников повторить украинский опыт чрезвычайных мер, очевидно, увеличится.
Список неожиданностей венчает Аркадий Вольский. Лидер Гражданского союза в ответ на то, что Михаил Полторанин назвал его "мыльным пузырем", отвечал: "Видите ли, пузыри бывают разные. Есть, конечно, мыльные. А еще бывают желчные и мочевые".
Даже если Вольский хотел сказать, что Полторанин исходит желчью, ответ довольно странен. Чем бы ни исходил Полторанин, Вольский плохо парировал опасный для него и ставший в последнее время общим местом намек на то, что Аркадий Иванович со своим союзом никого, кроме себя не представляет. Во-вторых, ответ откровенно груб, что необычно для Вольского, всегда выделявшегося на фоне отечественных политиков деликатностью обращения. Такой неожиданный срыв в откровенную и неостроумную грубость может быть связан с тем, что Полторанин попал в больное место Вольского: мало того, что миф о "тайном хозяине страны" тает на глазах, но и в самом Гражданском союзе наблюдается явная переориентация. Подумывая о новых выборах, союзники группируются вокруг харизматического (как они полагают) Руцкого, а Вольский оказывается в двойной — внешней и внутренней — изоляции.
Ответственные же заявления от имени Гражданского союза делает теперь в основном Николай Травкин. С его точки зрения, "в России уже появляется 'четвертая' власть", причем Травкин имеет в виду отнюдь не прессу: "Помимо исполнительной власти, во главе которой ныне встал глава правительства... конструируется другая. Это те же советники президента, которые не подотчетны ни одной структуре и в руках которых постепенно концентрируется контроль над всеми остальными властями".
Убеждение Травкина в том, что исполнительную власть возглавляет премьер, противоречит и статье действующей конституции, приписывающей эту функцию президенту (ст. 121--1) и статье о функциях премьера (ст. 122). Но из этого травкинского заблуждения логически вытекает, что президент вообще является чисто декоративной фигурой и вправе иметь разве что камердинера и горничную, но уж никоим образом не штат политических советников с надлежащим аппаратом. При таком подходе сам факт наличия у президента советников является смертным грехом, и нет никакой надобности дополнительно описывать их конкретные прегрешения и называть конкретные имена — чего Травкин в строгом соответствии с логикой и ложной первоначальной посылкой и не делает.