процесс
Хамовнический райсуд Москвы начал вчера слушание уголовного дела по обвинению 42-летнего художника-графика Николая Купреянова-младшего в хищении 760 музейных предметов, картин и икон из наследия его деда известного художника Николая Купреянова. Внук знаменитого живописца своей вины не признает и считает, что его дело "заказала" стройфирма, уничтожившая мемориальную квартиру деда в центре Москвы.В назначенный час зал заседаний суда был полон до отказа: свидетели обвинения и защиты заняли все три ряда деревянных скамеек и рвались дать показания суду. Судья Виктор Данилкин скороговоркой зачитал правила поведения в процессе: обращаться к нему стоя, со словами "уважаемый суд" или "ваша честь", и предупредил, что нарушители порядка будут подвергнуты "предупреждениям, удалениям и денежным взысканиям". Затем он передал толстый том дела гособвинителю Николаю Иванову, сидевшему слева от него в окружении разномастных фикусов (зал суда напоминал ухоженную оранжерею), и прокурор принялся перечислять "преступные деяния" художника Николая Купреянова-младшего.
Подсудимый обвинялся в том, что с 1990 по 2002 год похитил наследие деда — 725 музейных предметов и 35 единиц имущества (старинные книги, иконы и ксилографические доски на общую сумму 1,89 млн руб.) у своего 70-летнего отца заслуженного художника РСФСР Якова Купреянова. Как написал в обвинительном заключении следователь ОВД "Хамовники" Роман Заика, подсудимый "фальсифицировал сознание и волю своего отца" и тем самым лишил его доступа к наследию именитого родственника. А еще, по данным следствия, внук знаменитого художника "ввел в заблуждение" и. о. премьера правительства Москвы Бориса Никольского, который своим постановлением от 16 мая 1995 года наделил квартиру Купреянова-старшего в центре Москвы (Малый Знаменский пер., 7/10, стр. 1, кв. 14) статусом городского памятника истории и культуры, принял ее на госохрану и обязался возвратить эту квартиру после реконструкции Николаю Купреянову-младшему, чтобы тот разместил в ней мемориальную экспозицию деда.
— Подсудимый, встаньте,— обратился судья Данилкин к Купреянову-младшему.— Вам понятно обвинение?
— Нет,— уверенно ответил тот.
— Почитайте еще,— судья вернул том с обвинительным заключением прокурору.
— Я читать не буду, пусть сам читает,— гособвинитель разговаривал с судьей сидя — видимо, нарывался на "денежное взыскание".
— Подсудимый, может, вам переводчика из института Мориса Тореза пригласить, который между нами будет переводить? — сострил судья.
— Прошу перерыв,— вновь взял слово гособвинитель Иванов.— Пусть адвокаты ему объяснят.
После пятиминутной паузы подсудимый Купреянов подрагивающим от волнения голосом сказал судье:
— Мне понятно значение слов в обвинительном заключении. Но как меня можно обвинять в хищении моего собственного имущества?
— Вот в этом мы и постараемся разобраться,— пообещал обвиняемому судья Данилкин.
В беседе с корреспондентом Ъ после вчерашнего заседания Николай Купреянов рассказал, что дом в Малом Знаменском переулке, в котором должен был открыться мемориальный музей его деда, снесло ОАО "Городской дом", за которым, по сведениям господина Купреянова, стоят "Объединенные машиностроительные заводы" Кахи Бендукидзе. И уголовное дело, по мнению подсудимого, затеяно именно для того, чтобы вывести из борьбы его как главного инициатора создания мемориального музея и не предоставлять ему квартиру под музей во вновь отстроенном здании. А наследие, в хищении которого его обвиняют, находится, как утверждает художник, "в целости и сохранности в надежном месте". Подсудимый считает, что его пожилого отца, который вовсе не хочет посадить собственного сына, просто использовали те, кто снес дом. Примечательно, что в подписанном отцом заявлении в Хамовническую прокуратуру содержится требование "убрать злосчастную мемориальность с квартиры, где проживала моя семья". Николай Купреянов-младший убежден, что сам отец о таком просить не мог: его рукой явно кто-то водил.
Ъ будет следить за процессом.
ЕКАТЕРИНА Ъ-ЗАПОДИНСКАЯ