Александр Кандель, гендиректор инвестиционной группы "Атон":
— Ни в коем случае. Это же унизительно — довериться какой-то машине, набору проводов, не говоря уже про то, что это нарушает мои конституционные права. Если меня заставляют пройти эту процедуру, то что это значит? Что я преступник?
Юлий Рыбаков, председатель подкомитета Госдумы по правам человека:
— А почему я должен отказываться? Во всем мире это нормальная практика, а уклонение от налогов — самое страшное нарушение. У нас же люди с хохотом и гордостью рассказывают, как обманули фининспектора. И надо для начала прогнать через полиграф всех высших чиновников, сенаторов и депутатов, и я не уверен, что у них это пройдет гладко.
Владимир Брынцалов, депутат Госдумы, гендиректор компании "Брынцалов А":
— Ни за что. Это какая-то ахинея. Я открытый и прозрачный человек, мне нечего скрывать от государства. Если власть доверила мне заполнить налоговую декларацию, то почему она тут же перестает мне доверять? Только потому, что они считают, что у меня много денег? А если в казну поступает мало налогов, то надо снижать налоговое бремя на предпринимателей, а не думать, в чем и как их можно уличить.
Юрий Кобаладзе, управляющий директор компании "Ренессанс Капитал":
— Я бы согласился, тем более что в свое время ходил добровольно на эту процедуру. Но, вообще, это несколько неожиданное решение проблемы. Это же очень сложное дело: нужен сам полиграф, высококлассные специалисты, закон наконец, который позволял бы считать показания прибора имеющими какую-то силу. К тому же полиграф небезгрешен, в истории разведки известны случаи, когда он ошибался. И уж если его введут, то возникнут курсы, где будут учить обманывать полиграф.
Петр Мостовой, председатель общероссийской организации "Круглый стол бизнеса":
— Я бы не согласился. Но если человек, который подвергается такой экспертизе, дает на нее согласие, то ничего противозаконного в этом нет. Другое дело, что человек может не понимать, на что соглашается, что и делает эту процедуру сомнительной. Хотя, с другой стороны, применение полиграфа не дает четких результатов, и толкование записей не является доказательством вины.
Юрий Ковалев, гендиректор компании "Кампомос":
— Без проблем. Но почему это опять касается тех, кто внял призывам МНС и вышел из тени? Государство должно благодарить их, добровольно отстоявших очереди, чтобы сдать декларации. И вот оно их еще больше нагружает. И это не совсем понятно, тем более что у желающих получить любую информацию нет особых проблем.
Игорь Балло, президент Ассоциации игорного бизнеса:
— Пойду, хотя это перебор. У МНС столько служб, что получить разведданные на человека им проще простого. Наш бизнес открытый и легальный, и мне нечего бояться какого-то там полиграфа. В конце концов, вину доказывает суд, а все эти детекторы, так же как и анонимки,— косвенность.
Николай Басков, певец:
— Моя жена, юрист, считает, что это законно, а по мне, это очень некрасиво — класть человека под детектор лжи. А вдруг у меня сердце больное? А вдруг я волнуюсь из-за того, что по показаниям этой холодной и неодушевленной машины меня так оштрафуют, что мало не покажется? Пусть государство сначала придумает, как бороться с контрафактной продукцией.
