Со времен студенческих волнений 1968 года прошло полвека. За это время уличные безобразия с их лозунгом «Власть воображению» превратились в эстетический феномен. В лица участников событий на фотографиях Жиля Карона сегодня можно вглядеться в Парижской мэрии. Рассказывает корреспондент “Ъ” во Франции Алексей Тарханов.
Разные поколения по-разному смотрят друг на друга и на 1968 год
Фото: Алексей Тарханов, Коммерсантъ
Парижской мэрии не привыкать к мятежам. Коммунары сожгли ее в 1871 году, потом их расстреливали во дворе соседних казарм Лобо. Мемориальные доски вокруг выглядят частью выставки про интеллигентский мятеж, случившийся во Франции 50 лет назад.
Жиль Карон (1939–1970), сын богатых, но не ладивших между собой родителей, фотограф, десантник, красавец, всеобщий любимец, снимал на алжирской войне, на Шестидневной войне (где вместе с генералом Ариэлем Шароном форсировал Суэц), на вьетнамской войне, на войне в Биафре и на войне в Камбодже. Но в 1968 году ему пришлось снимать на войне в Париже.
Возвращаясь домой из командировок, проведенных под пулями, он оказывался под булыжниками демонстрантов и слезоточивым газом и дубинками полицейских. Жиль Карон провел весну 1968 года на улицах, рискуя получить камнем по голове, как многие его коллеги (фотографии раненых репортеров висят здесь же, на стенах в Парижской мэрии). Недаром лозунгом мая стал «Под булыжниками — пляж».
Карон сделал несколько фото, ставших иллюстрациями к историческим книжкам про «1968», чего же еще желать фотографу. Это, например, момент, когда Даниэль Кон-Бендит (будущий зеленый евродепутат, а тогда красный студент) стоит у входа в Сорбонну лицом к лицу с полицейским с дубинкой и в каске. Или баррикада на улице Сен-Жак. Я прожил на этой улице год, но не мог себе представить, во что превратила ее 50 лет назад власть воображения. Студенты и студентки, бросающие камни в полицейские шеренги. Жандармы, отвечающие дубинками.
Выставка хорошо построена: Париж на фото Карона постепенно набирает драматизм. Все начинается с портретов знаменитостей. Певцы, актеры. Реджани, Азнавур, Делон. Франция весела, страна на подъеме, идет «Славное тридцатилетие». Лица культуры сменились, помолодели, пришло новое поколение.
Карон запечатлевает съемку у Годара, Роми Шнайдер на передаче в телевизионной студии. Молодого и прекрасного Ива Сен-Лорана c юной балериной Зизи Жанмер и актрисой Лесли Карон. На одном из фото мы потом увидим девочку, одетую по последней моде, которая лежит на мостовой, закрываясь от дубинки полицейского. Это и называется «мода вышла на улицы».
Целая серия черных, темных портретов де Голля, бессменного президента с 1958 года. Отец нации к этому моменту превратился в ее дедушку. 78 лет и ощущение бесконечной усталости от ответственности и власти. Карон был вместе с ним в Турции, снимал много, вплотную, и я никогда не видел такого де Голля, изуродованного гримасой. Краше в гроб кладут. Невероятный контраст с молодыми лицами, показанными на выставке в другом зале. Конфликт понятен уже здесь.
В марте студенты захватили университет Нантера. Жиль Карон снимает студентов, которым веселее бунтовать, чем учиться, и рабочих, которые приходят на них с удивлением посмотреть: что надо этим папенькиным сынкам?
На улицы выходят мальчики с девочками на плечах — точно как на нынешних рок-концертах. И кадры эти у Карона одинаковы, что на демонстрациях правых, что на демонстрациях левых: девочки вдохновенны и хороши, мальчики горды и серьезны и вообще стремятся не уронить.
Затем улицы Парижа превращаются в подиум для демонстраций против де Голля, за де Голля, против капитализма, против социализма, против всего на свете и за все хорошее.
29 мая восемьсот тысяч человек идут от площади Бастилии до вокзала Сен-Лазар: с 1930-х годов таких демонстраций Франция не видела. Восемьсот тысяч первый — фотограф Карон.
В Париже происходит то, что происходит всегда, когда люди выходят на улицы: разбирают мостовые, жгут машины, хорошо еще, что не убивают направо и налево. Май 1968-го выглядит у Карона контрастным, черно-белым, как и полагается.
Он снимает с двух сторон — и из рядов полиции, и из толпы демонстрантов. Он явно сочувствует левым, ведь все приличные люди тогда сочувствовали левым. Два года спустя в Камбодже тамошние левые остановят его на дороге из Пномпеня в Сайгон. Больше его никто и никогда не увидит. 5 апреля 1970 года считается днем его смерти.
Людей, повидавших «парижскую весну», здесь зовут soixante-huitard, шестидесятивосьмидесятниками. Сейчас самые молодые из них как раз приближаются к своим 68 годам. На выставке в Парижской мэрии они стоят перед портретами своих одногодков, уже совсем непохожие на героев «Мечтателей» Бертолуччи. Их поколение в чести. Париж посвящает своим почетным хулиганам выставку за выставкой: в колыбели волнений, университете Нантера, во Дворце Токио, в парижской академии Beaux-Arts, в Государственной библиотеке, в Центре Помпиду, в национальных архивах и во Французской синематеке. И вот теперь в мэрии.
В Париже в нынешнем мае снова шли демонстрации. Били витрины банков и жгли «Макдоналдс». Среди арестованных — преуспевающий инженер, дочь финансового директора крупной компании, сын известного ученого. Так что выставками дело не ограничивается. Пятидесятилетие тоже встречают акциями. И перформансами.