Стратегический акцент на цифровизацию экономики позволил России создать национальную инфраструктуру, способную обеспечить всеобщий доступ к широкополосному интернету и мобильной связи. Однако для получения социальных и экономических дивидендов от цифровизации стране необходимо ускорить трансформацию традиционных секторов экономики, уделить больше внимания развитию НИОКР и инноваций и созданию благоприятного бизнес-климата на региональном и национальном уровнях, а также координации усилий в рамках ЕАЭС, говорится в свежем докладе Всемирного банка о состоянии российской экономики.
Проведя формальную оценку готовности страны к цифровой трансформации, специалисты ВБ отнесли ее к группе переходных стран, создавших основу для "цифрового скачка", но еще не преодолевших эту черту. Традиционно сильные позиции в области человеческого капитала, научного потенциала, подкрепленные в последнее время усилиями по созданию цифровой инфраструктуры, стратегическим планированием и регулированием, начали приносить свои плоды. Однако цифровую трансформацию госсектора (управления, образования, медицины и культуры) и особенно бизнеса следует ускорить, полагают в ВБ. Такие сферы, как НИОКР, инновации и предпринимательство, остаются недоразвитыми в сравнении с глобальными стандартами, а внедрение цифровых технологий на бытовом уровне за пределами крупных городов — весьма низким, что объясняет отсутствие значительных измеримых социальных и экономических эффектов, "дивидендов" от цифровой трансформации.
Как отмечается в документе, 72,6% домохозяйств имеют широкополосный доступ к интернету, а внедрение широкополосной мобильной связи достигает 74,9%, самое большое число оптоволоконных сетей в Европе позволяет обеспечить дешевый скоростной интернет. Смартфонами пользуются 60% населения, что выше, чем в других переходных странах, а число пользователей электронных государственных и муниципальных услуг достигло 40 млн. Экспорт IT-технологий за последние шесть лет увеличился более чем вдвое, достигнув $8,5 млрд в 2017 году, а ряд российских IT-компаний являются крупными глобальными игроками. В стране бурно развивается сектор новых технологий, таких как аналитика данных, облачные вычисления, интернет вещей, 3D-печать, робототехника, искусственный интеллект и блокчейн. Однако несмотря на повышенное внимание к этим технологиям, их реальное коммерческое использование пока крайне низко, отмечают в ВБ: например, число промышленных роботов составляет всего 1% от мирового.
Кроме того, стране не хватает того, что в ВБ называют "аналоговыми основами" цифровой трансформации: эффективных институтов управления, надежной регуляторной базы и достаточных цифровых навыков. По уровню использования IT-технологий бизнесом РФ значительно отстает от мировых лидеров — Сингапура, Финляндии, Дании и США. Несмотря на высокий уровень технического образования, сохранившийся со времен СССР, основная масса населения не обладает достаточными цифровыми навыками, а образовательная система не отвечает потребностям производственного сектора. Слабые связи между научным сообществом, бизнесом и госсектором препятствуют коммерциализации новых технологий и негативно влияют на инновационную и предпринимательскую среду. Расходы на НИОКР составляют 1,13% ВВП, по этому показателю страна занимает 34-е место в Глобальном инновационном индексе, при этом вклад бизнеса в эту цифру составлял в 2015 году всего 26,5%. В то же время именно спрос на инновации со стороны бизнеса является ключевым драйвером цифровой трансформации, отмечают в ВБ. В 2015 году совокупный уровень инновационной активности российских компаний составил 9,3%, а инновационными технологиями занимались только 8,3% организаций, что существенно ниже уровня не только развитых, но и развивающихся стран (в Швейцарии — 75,3% и 52,7%, в Германии — 67% и 52,6% соответственно). По этому показателю РФ отстает от всех стран ЕС, за исключением Румынии. По данным Росстата, доля бизнеса в затратах на НИОКР в сфере IT составляет 9,98% против общемировых 54-59%. В целом же скорость цифровой трансформации частного сектора значительно отстает от государственного, подчеркивают в ВБ.
Кроме того, в стране наблюдается сильная нехватка доступного венчурного капитала (89-е место в мире в Глобальном индексе конкурентоспособности Всемирного экономического форума). Несмотря на поддержку со стороны государства, создание стартапов и инновационных предприятий на базе образовательных и научных институтов остается на низком уровне: половина университетских стартапов не приносят прибыли, а совокупный объем инвестиций в них в 2015 году составил $9,8 млн из общемировых $22 млрд.
Для преодоления этого отставания стране придется заняться выстраиванием "культуры цифровой экономики": ускорить темпы трансформации частного и госсектора и наладить их более тесные связи с научным сообществом, повышать осведомленность общества о цифровых технологиях, создать бизнес-климат, благоприятствующий инновациям и развитию предпринимательства, подчеркивают в ВБ. При этом правительственная программа "Цифровая экономика" (при условии ее должного исполнения) позволит добиться значительного прогресса на этом пути, учитывая внимание, которое уделяется ей на самом верхнем уровне власти и размер финансирования из федерального бюджета, полагают там.
Еще одно исследование, проведенное ВБ совместно с Евразийской экономической комиссией, показало, что скоординированные усилия стран в рамках цифровой повестки ЕАЭС позволят мультиплицировать дивиденды в сравнении с реализацией независимых национальных цифровых стратегий. В первую очередь речь должна идти о цифровизации сектора услуг, включая создание трансграничной платформы электронного правительства и госуслуг, электронную коммерцию и систему госзакупок. Так, если развитие электронной коммерции на внутрироссийском уровне способно добавить 0,53% ВВП к 2025 году, то аналогичная работа на уровне ЕАЭС обеспечит прибавку вдвое больше. Устранение барьеров для цифровой торговли в ВБ оценивают в дополнительные 3% ВВП.
Сможет ли Россия получить дивиденды от построения конкурентоспособной цифровой экономики, будет зависеть от нескольких условий, полагают в ВБ. В рамках программы "Цифровая экономика" и цифровой повестки ЕАЭС необходимо создать детальные "дорожные карты", определив области быстрого успеха и долгосрочные стратегические инициативы, а также четкие бюджетные и финансовые механизмы. Ускорение цифровой трансформации в традиционных секторах промышленности может принести значительные дивиденды по всей цепочке добавленной стоимости, улучшив конкурентоспособность ключевых отраслей. Для этого потребуется активно вовлекать бизнес в цифровые ГЧП-партнерства, создавать кластеры инновационных компаний, углублять связи с научным сообществом наряду с созданием благоприятного налогового регулирования, способствующего улучшению бизнес-климата, инвестициям в НИОКР и коммерциализации полученных результатов. В рамках регулирования особое внимание должно быть уделено защите интеллектуальных прав и патентному праву, а реформа образования должна способствовать как повышению квалификации нынешних работников, так и предотвращению "утечки мозгов". Кроме того, необходимо сосредоточить усилия на преодолении цифрового неравенства, дав регионам и муниципалитетам возможность полноценно участвовать в национальных программах, развивая цифровую инфраструктуру в удаленных и сельских областях и соответствующие навыки местного населения, создавая цифровые кластеры, локальные рынки и механизмы финансирования. Наконец, необходимо создание емкого внутреннего рынка для цифровых технологий и общее улучшение бизнес-климата и формирование среды доверия к цифровой экономике. При условии сохранения нынешнего курса правительства на цифровизацию это позволит стране совершить скачок из группы переходных стран в трансформирующиеся и влиться в число мировых лидеров новой цифровой экономики, заключают в ВБ.