|
Мастер-класс с полным разоблачением |
 |
| Телефонная будка, по Лашапелю, естественная среда обитания русских красавиц |
В помпезном холле сталинской гостиницы "Советская" мало людей и ужасно холодно. Те, кто еще не околел окончательно, спасаются горячими или горячительными напитками в баре с неглажеными скатертями. Я пью остывший чай и стараюсь не терять терпение и бодрость духа: съемки должны были начаться еще четыре часа назад. Никакой убедительной причины такого неприличного опоздания нет. И фотограф, и модель, и фургон с аппаратурой давно на месте, но работа не начинается.
Мерзнущие со мной за одним столиком барышни — менеджеры Playboy, приставленные к знаменитому фотографу Дэвиду Лашапелю — на вопрос об ускорении процесса только замученно вздыхают: "Никто его не может поторопить, потому что он будет нервничать. А если он будет нервничать, то вся съемка коту под хвост, ну как ты не понимаешь?"
Я делаю над собой усилие и пытаюсь понять. Ради фотосессии для русского Playboy Дэвид Лашапель прилетел из Парижа, прихватив с собой помимо агента и ассистента еще и знаменитого стилиста Изабеллу Блоу. Муза шляпника Филиппа Трейси и патронесса эпатажного модельера Александра Маккуина, она тоже захватила с собой из Франции приятелей. Это — звезды. Звезд сопровождает полк стилистов-визажистов с агентами и ассистентами, слетевшихся из Нью-Йорка, Парижа и Лос-Анджелеса.
Чтобы собрать всех этих людей сегодня в стандартном номере гостиницы "Советская" с обоями в маслянистых пятнах, понадобились не только большие деньги, но и нечеловеческие усилия. За это отдельное спасибо Сергею и Ольге Родионовым, которые, как говорят, поспособствовали тому, что Москву посетил модный американец. Так что Ольга Родионова, хозяйка московского бутика Vivienne Westwood, снявшаяся в свое время для журнала Penthouse в ошейнике, по выражению одного из ассистентов на съемке, проходила вне кастинга.
Кастингом, как и выбором места для съемок, Лашапель в Москве занимался лично. Никакой заранее продуманной концепции фотосессии у него, похоже, не было. Когда я спросила его о критериях отбора, он пожал плечами и сказал, что, мол, всегда доверяется своему вдохновению, а там как карта ляжет.
С русскими моделями ему иметь дело не в диковинку: "В Нью-Йорке ваших девушек полно. И они такие вульгарные!"
— То есть вы думаете, что на родине они другие?
— Ну, по крайней мере, хоть посмотрю на них в естественной среде обитания.
О естественной среде, которую нашел Лашапель, мне рассказали его ассистенты. Берется загаженная телефонная кабина на улице, в нее ставят голую модель, а куда-нибудь сбоку в кадр лепят тетку-продавщицу хот-догов. Другой вариант: место действия — мужское отделение в Сандунах, на фоне рыхлых дядек с животиками одна купальщица поливает другую водой из шланга, который держит между ног. Потом красавицы обливаются водкой — уже, правда, не из шланга. Еще были съемки в Зоологическом музее, проходившие по сценарию "красавица и чудовище" (модель позировала в окружении чучел животных), и в Доме культуры детей железнодорожников, как и гостиница "Советская", видимо, приглянувшемся Лашапелю экзотической обшарпанностью.
За разговором проходит еще час — продолжаем ждать хоть чего-нибудь. В баре вдруг появляется странная пара: мужчина с рассеянным взглядом в кроссовках и спортивном костюме в компании вихрастого красавца в полосатых штанах. "Полосатый — это Казанова, любовник
 |
| Кадры Лашапеля решают все, в том числе и судьбу его многочисленной свиты |
Интересно, что сделает Лашапель из госпожи Родионовой? Вспоминаю его работы: дикие по яркости краски, фантастические композиции — короче, полный сюр. Ясно, что без компьютера такое не получится. Но как не поверить автору, который на мой вопрос огрызнулся: "Photoshop может купить любой. А делать такие фотографии могу только я". На фото его Элтон Джон парит под потолком над леопардами на фоне гигантских черешен, его Мадонна лежит рядом с лебедями, его Шер позирует на фоне пони, а Наоми Кэмпбелл он как-то заставлял обливаться молоком. Предвкушаю фантастическое зрелище.
На третьем этаже "Советской" ничего фантастического не замечаю. Ассистенты Лашапеля оккупировали три номера: в одном гримируют модель, в другом отдыхает свита фотографа, в третьем едят и переодеваются. Атмосфера тотальной расслабухи — рабочим настроением и не пахнет. Сам Лашапель все в тех же растянутых спортивных штанах слоняется по коридору с отсутствующим видом и что-то напевает под нос.
В номере мелькает невысокая фигурка Изабеллы Блоу, чьей эксцентричности русская часть команды не уставала удивляться: стилистка переодевалась по 5 раз на дню, вышагивая в 15-градусный мороз по снегу в босоножках и колготках в крупную сетку. Во время интервью Лашапеля для российского MTV, состоявшего преимущественно из однокоренных с fuck слов, рассуждений о розовом цвете как параллели с цветом вагины и творческом слиянии стилиста и фотографа, Изабелла сидела с Дэвидом рядом, завернувшись в матерчатый розовый кокон-чадру, который потом сменила на бархатное черное платье со шляпкой, напоминающей лобстера. Таскать с собой чемоданы с одеждой не пришлось, потому что жила стилистка не в новом Ararat Hyatt Park, как все остальные. Заявив, что стандартный евроотель ее не вдохновляет, госпожа Блоу переехала в "Советскую".
В момент, когда свита разбрелась на перекур, все неожиданно меняется. Встрепенувшаяся ассистентка бежит к горничной и кричит, что надо немедленно погладить флаг и, может, даже отстирать на нем пятно. Горничная заявляет, что прачкой она работать не будет даже ради какого-то там Шапеля. Два мужика втаскивают в номер чучело бурого медведя. Откуда ни возьмись появляется десяток манекенщиков в военной форме с нашивкой "Российские вооруженные силы" на плече (по необъяснимой причине Лашапеля зацепил внешний вид российских солдат, и среди молодых людей был срочно проведен дополнительный кастинг). За пару минут ставят свет. Теперь дух раздолбайства воплощает только сам Дэвид, который остается совершенно расслабленным и даже каким-то безучастным. Под орущий вовсю диск Palast Orchestra Лашапель встает перед мнущимися у стены солдатиками и отбивает нечто вроде казачка. Свита в восхищении. Всеобщее веселье прерывает появление модели Ольги Родионовой в белой шубе на голое тело. За ненадобностью шуба быстро исчезает, и с опозданием на пять часов съемка все же начинается.
Первые кадры: тесная комнатка в номере "Советской", выстроившиеся у стены солдаты в форме. На полу — красный бархатный флаг с бахромой и вышитой золотом надписью "Вперед, к победе коммунизма!". На флаге лежит госпожа Родионова. Лашапель сидит на корточках, командуя, куда деть руку и как согнуть ногу, и изредка щелкает фотоаппаратом. За кадром суетится невероятное количество людей: стилисты поправляют несуществующие складочки, гример бегает с кисточками для губ, а ассистент то и дело норовит заново причесать модель. После краткой вспышки активности Лашапель решает сделать перерыв, и безделье снова возвращается.
Сказать, что Лашапель жестоко тиранит своих, нельзя. Но сомнений в том, кто тут главный, не возникает. Американец производит впечатление человека спокойного — но только до тех пор, пока игра идет по его правилам. "Главное, чтобы Дэвид был доволен",— это и общее настроение, и условие удачной съемки. А поскольку ради нее, в общем, все и затевалось, то любая прихоть звезды должна быть немедленно удовлетворена. Чуть что не так, он может взорваться и наорать на ассистента за то, что стул ему или не поставили, или поставили не тот, или поставили недостаточно быстро...
Следующее место съемки — в холле под портретами Брежнева со Сталиным. Солдаты снова в строю вместе с моделью в темных очках на первом плане. Родионова прикрывает вечерней сумочкой лобок, не забывая непрерывно улыбаться фотографу. Никакой идеи у Лашапеля нет, и он импровизирует на ходу: "Сними очки, надень другие, нет, не эти, шубу брось к ноге, ближе к стене, только, ради Иисуса, не опускай голову, а то кажется, что у тебя подбородок двойной. Что за ужас: все русские модели этого не понимают. Это у вас в крови, что ли! Тяни шею вперед, да, вот так, еще, шаг на меня. Дуй ей на волосы, только не в ту сторону и сильнее (ассистенту с феном)! Целуй ее в шею, больше страсти, можешь даже укусить как следует, давай (солдатику, приобнимающему модель)! А вы там, ребятки у стены, вы замерзли, что ли, расслабьтесь и наденьте фуражки!" Снято, звезда утомилась. Дэвид валится на диван. Заканчиваются съемки, сбылась моя мечта: я увидела, как работает знаменитый фотограф, которому уже совсем лень что-то придумывать для этих русских. Ведь с его подписью издатели и публика и так проглотят все что угодно.