В ИТАР-ТАСС руководители Большого театра и хореограф Ролан Пети рассказали журналистам о ближайшей премьере театра — балете "Собор Парижской Богоматери". Вяловатое течение беседы увенчалось неожиданно бравурным финалом, который, по мнению ТАТЬЯНЫ Ъ-КУЗНЕЦОВОЙ, и стал главной сенсацией пресс-конференции.
Конференц-зал ИТАР-ТАСС был переполнен: зубры балетной журналистики перемешались с зубрами широкого профиля. Некая небалетная журналистка пыталась было вклиниться в узкоцеховую беседу, но тут выяснилось, что спрашивает она об одноименном мюзикле, и балетное сообщество удавило невежду злобным хихиканьем. "Собор Парижской Богоматери" Ролан Пети поставил в 1965 году для Парижской оперы и сам на премьере танцевал Квазимодо. С тех пор балет обошел все страны мира, не избежал и Советского Союза — в 1978 году хореограф ставил его в Ленинграде, в Театре им. Кирова. Балетные критики знали про "Собор" слишком много, небалетные — слишком мало, поэтому вопросы текли вяло. Спрашивали преимущественно об актерских составах будущего спектакля. Каждому артисту господин Пети давал лестную характеристику: "Я очень люблю Светлану (Лунькину, будущую Эсмеральду.—Ъ), в ней есть острый ум, мягкость и сила. Николай (Цискаридзе — будущий Квазимодо.—Ъ) привносит в роль яркость, энергетику и силу, которых в ней раньше не было".
С составами же получилось так: худрук балета Большого Борис Акимов хотел, чтобы на премьере были звезды труппы, но танцевать захотели не все. По словам господина Акимова, народный артист Сергей Филин так и сказал ему: "Я не ощущаю того героя, которого мне предлагают". И балетный начальник считает, что танцовщик имеет на это полное право: "Понимаете, с актерами такого положения я должен оговаривать роли. Я ему сказал: 'Не спеши, подумай, возьми видеокассету, посмотри'". Но господина Филина так и не переубедил. Другой премьер — Андрей Уваров — получил травму на репетиции, но танцевать не отказывается. При этом имени господин Пети заметно оживился и заверил собравшихся, что артист этот "формидабль" и что он обязательно поставит для него что-нибудь в следующий приезд. "Формидаблями" оказались также два 22-летних дебютанта — Руслан Скворцов, которому доверили роль злодея-монаха, и Александр Волчков (Феб) — единственный герой-любовник, найденный в театре с труппой в 250 человек. "Мы носимся с ним, как с маленьким Иисусом",— умилялся хореограф, и начальство согласно кивало головами.
Заверив, что московский спектакль будет точной копией парижского — те же декорации, костюмы, та же хореография, Ролан Пети помедлил и внезапно произнес: "Хоть вы и не задаете мне вопрос, я вам все равно отвечу. Если вы увидите в Москве мои балеты 'Кармен' и 'Юноша и Смерть', знайте — они не мои. Я подписал контракт на работу, которую так и не сделал. Ее сделал за меня руководитель балета Мариинского театра. Декорации изменены, костюмы изменены, хореография изменена — все другое. И я тогда даже не поехал на премьеру в Петербург. Сейчас у меня заканчивается контракт с этой труппой, и, конечно, я его не буду продлевать". После чего ведущий стремительно объявил об окончании пресс-конференции, и 78-летнего хореографа под руки повлекли из зала.
Понять, к чему тут Мариинский театр, смогли только балетные зубры. Еще в 1998 году Мариинский театр включил в свой репертуар вышеупомянутые балеты Ролана Пети. Петербургский Пети сильно отличался от французского — как в частностях, так и по существу, о чем тогда же поведала читателям обозреватель Ъ. Год спустя Мариинка показала эти балеты в Москве — они выглядели еще плачевнее. И вот теперь петербуржцы привозят все того же Пети на гастроли в рамках "Золотой маски", хотя по регламенту фестиваля столицы должны обмениваться новинками. Волнение же Ролана Пети мне лично очень понятно. Был у меня редактор, который в заметке заменил мой "невразумительный спич" на свою "торжественную речь". C балетами господина Пети в Петербурге получилось примерно то же самое. И вот в Москве он не захотел ограничиться "торжественной речью". И его "невразумительный спич" оказался весьма содержательным — для тех, кто это понял.