руководитель российского офиса Совета США по экспорту домашней птицы и яиц (USAPEEC).
"Такой внешнеторговый контроль применим только к стратегическому сырью"
— Летом прошлого года было объявлено о начале антидемпингового расследования в связи с резко возросшим импортом мяса птицы. Результаты этого расследования и легли в основу постановления о введении квот. Выходит, вам не удалось доказать, что значительного роста импорта не было?
— Однозначно ответить на этот вопрос нельзя. Сразу после объявления о начале расследования мы зарегистрировались в качестве заинтересованной стороны в Минэкономразвития. Принесли исследование, доказывающее, что "ножки Буша" напрямую не конкурируют с отечественным мясом птицы, анализ Центра агропродовольственной политики, свод официальной статистики по экспорту курятины из США с 1992 года. Позднее мы передали в МЭРТ специальный доклад Института конъюнктуры аграрного рынка о производстве и импорте мяса птицы в России в 1997-2002 годах и Института питания о пищевой ценности мяса птицы. Единственное, чего мы не смогли предоставить,— официальных данных по непрямому экспорту куриного мяса через страны Балтии, Грузию и другие сопредельные государства. Их просто нет, поскольку это контрабанда. Единственное, чем мы располагаем,— данными по объемам поставок в эти самые страны, которые в отдельные годы в десятки раз превышают внутреннее потребление.
По данным USAPEEC, реальный импорт в Россию мяса птицы только из США в 1999 году составил около 900 тыс. т, в 2000-м — около 950 тыс., в 2001-м — 1121 тыс. т (по данным ГТК, 121,8 тыс. т, 480,9 тыс. т и 1025 тыс. т соответственно). Как неоднократно заявлял USAPEEC, после кризиса в силу высоких ставок импортных пошлин "ножки Буша" импортировались в Россию через Литву, Латвию, Эстонию и Грузию и не декларировались на таможне — именно этим и объясняются такие расхождения в данных. Таким образом, фактический объем поставок вырос не в десять раз, как это следует из данных ГТК (это и стало поводом для расследования), а всего на 10-15% — адекватно росту рынка мяса птицы в России за три года.
У нас приняли все документы, обещали пригласить для обсуждения и дать возможность выступить перед Комиссией по защитным мерам во внешней торговле. Вдруг 30 декабря проходит информация о том, что заседание комиссии состоялось, и на на нем принято принципиальное решение о введении квот. Чуть позже в посольство США был передан доклад МЭРТ о результатах расследования. С одной стороны, там написано, что несоответствие российской таможенной статистики и данных об экспорте американцев или бразильцев может быть связано с недостоверным декларированием товара. То есть признается правильность наших выводов. С другой, так как мы не предоставили таможенные данные, подтверждающие непрямой экспорт, надо использовать данные ГТК. На их основе и были сделаны выводы о необходимости введения квот.
— Что вы думаете о распределении квот среди импортеров по "историческому принципу"?
— В постановлении содержится лишь декларация того, как они будут распределяться. Механизм для меня, да и не только для меня, остается загадкой. Импортеры работают через таможенных брокеров и транспортно-экспедиторские компании. В данных ГТК за три года декларантов не то что десятки — сотни. Кто-то работает до сих пор, кто-то ликвидирован. Главное, что там нет ярко выраженных лидеров. Как тут можно говорить о распределении квоты, уму непостижимо.
Другой немаловажный аспект — введение специальных лицензий, которые будет выдавать МЭРТ. Получается, что, по сути, речь идет о двойном лицензировании одного и того же вида деятельности. Сначала импортер должен получить разрешение в ветдепартаменте Минсельхоза, потом лицензию на ввоз в МЭРТ. Такой порядок внешнеторгового контроля применим, пожалуй, только к стратегическому сырью.
— А какой метод распределения квоты вы считаете приемлемым?
— Чем он либеральнее и прозрачнее, тем лучше.
— Самым либеральным считается "шлагбаум"?
— Допустим, будет "шлагбаум". Однако в нынешних условиях у американских экспортеров все равно меньше возможностей, чем у других стран-поставщиков. В частности, для получения ветеринарного разрешения российский импортер американской курятины должен предоставить контракт с хладокомбинатом на хранение полного запрашиваемого объема и договор с мясоперерабатывающим заводом особой категории на переработку всей партии продукта в случае, если в ней будет найдена сальмонелла. Такой порядок сегодня применяется только в отношении США.
— А квота на продукцию из США на этот год (533 тыс. т), на ваш взгляд, отражает ситуацию на рынке?
— Да, в принципе она отражает реальное положение дел.
— Что, на ваш взгляд, будет дальше с рынком птицы в России?
— Вариантов множество. Самый нежелательный, но и самый реальный вариант, на мой взгляд, выглядит так. Все в спешном порядке начинают завозить сюда курятину, чтобы успеть до введения квот. Цены в странах-поставщиках резко идут вверх. Уже сейчас фунт курятины стоит в США около 20 центов, хотя до нового года этот показатель был не выше 17 центов. К маю цена может достигнуть непредсказуемого уровня. Все это уже отражается на ценах внутри России. А квоты и тарифы на говядину и свинину "приподнимут" цены на все мясопродукты.
Потом начнут действовать квоты. Цены в США падают вслед за спросом. Внутри же России они остаются на прежнем уровне. Может быть, за счет дополнительного лицензирования цена еще чуть увеличится. Подорожание приведет к росту рентабельности черных поставок. И в какой то момент часть мяса птицы будет опять поступать минуя таможню или "договариваясь" с ней.
— Но сейчас нельзя ввозить куриное мясо через сухопутные границы. А в портах мимо таможни провести очень сложно...
— Не надо обольщаться. Некоторые "специалисты" утверждают, что граница у России большая и возможностей для контрабандного ввоза очень много.
— Зато российские производители получат дополнительную прибыль за счет подъема цен...
— Подъем цен будет временным — потом на рынке окажется ощутимое количество контрабандной курятины, и российские птицефабрики столкнутся с проблемами в сбыте. Помимо этого россияне не смогут покупать подорожавшую птицу в тех же объемах, что раньше покупали дешевую: инфляция, рост тарифов на коммунальные услуги и энергоресурсы отнимут из их кошельков значительные средства.
— Иными словами, на ваш взгляд, квоты не выход...
— У нас смешаны два понятия — защита внутреннего рынка и поддержка отечественного производителя. Лучше было бы, к примеру, отменить индустриальный налог на птицефабрики, ввести более щадящую и стимулирующую систему налогообложения, развивать государственное кредитование... Или в крайнем случае ввести какие-то компенсационные пошлины на продукцию, чей экспорт открыто субсидируется. А квоты, тем более в таком усеченном виде, весьма опасная мера. Как для отечественных производителей, так и для российских потребителей. Для того чтобы квота была эффективной, стоило бы зафиксировать ее на реальном уровне импорта последних лет (например, 1,3-1,5 млн т), а на весь сверхквотный объем ввести хоть 200-процентную пошлину. Тогда контрабанда потеряет смысл: ведь все равно Россия столько импортного мяса не съест, а увеличение выпуска отечественной продукции и будет покрывать растущий спрос.
Интервью взял ДМИТРИЙ Ъ-ДОБРОВ