интеграция
На прошлой неделе во Франции и Германии широко отмечалась 40-я годовщина подписания Елисейского договора, положившего начало процессу европейской интеграции (Ъ писал об этом 23 января). В торжественных докладах большое внимание уделялось политическим вопросам, на обсуждение была даже вынесена идея установления двойного гражданства для населения обеих стран. Между тем новый уровень политического сближения был бы невозможен без тесного экономического взаимодействия, достигнутого за прошедшие десятилетия.
Политическое сближение двух стран аналитики объясняют разными причинами: это и схожее отношение к иракской проблеме, и необходимость противостоять упрекам Еврокомиссии по поводу превышения Германией 3-процентного барьера дефицита бюджета и приближения к этому барьеру Франции (Ъ писал об этом 13 января). Между тем, анонсируя новый двойственный союз, лидеры Франции и Германии закрепляют уже существующий уровень экономической интеграции двух стран.
В декларации, подписанной 22 января Жаком Шираком и Герхардом Шредером, говорится, что две страны намерены "гармонизировать свои позиции по фундаментальным политико-экономическим и финансовым вопросам", а также "углублять сотрудничество в сферах производства, торговли, технологий и транспорта". И здесь им есть чем похвастать.
В пределах Евросоюза ни одна другая пара государств не может сравниться с Францией и Германией по объемам экономического сотрудничества. По данным за 2001 год, французские компании поставили товаров в Германию на сумму 41 млрд евро — четверть всего европейского экспорта Франции и 14% от ее мирового экспорта. Для сравнения: на долю Великобритании пришлось всего 10%, Испании — 9%, а стран Бенилюкса — 8% от мирового экспорта Франции.
Что касается французского импорта, то и здесь Германия уверенно лидирует среди партнеров Франции. В 2001 году немецкие товары составили 17% от мирового объема импорта Франции (почти треть европейского импорта). Сумма поставок превысила 50 млрд евро. В том же году из стран Бенилюкса французы получили 10%, из Италии — 9%, а из Великобритании — 8% от общего объема своего импорта.
Аналогичные показатели характеризуют экспортно-импортную активность Германии в отношении Франции. Экспорт во Францию в 2001 году составил 11% германских зарубежных поставок. Это при том, что в Великобританию и Италию немцы поставили по 8%, в Нидерланды — 6%, в Бенилюкс — 5%, а в Японию — 2% от своего мирового экспорта. Показатели по импорту несколько ниже: на долю Франции в 2001 году пришлось 10,5% от общего объема немецкого импорта. Но и эта цифра превышает показатели импорта из других стран: на долю Нидерландов пришлось 9%, Италии и Великобритании — по 7%, а Бельгии и Японии — 5% от общего объема импорта Германии.
Стоит отметить, что столь активное импортно-экспортное сотрудничество двух ведущих европейских экономик отличается заметной стабильностью. Так, для Германии показатели импорта и экспорта в отношении Франции за последние десять лет не опускались ниже 11%. Пик экспортной активности Франции в отношении Германии за десять лет пришелся на 1995 год, когда доля Германии составила 18,6% от всего французского экспорта. Импорт же из Германии стабильно был близок к 16-17%.
Опережают все другие страны Франция и Германия и по показателям взаимных инвестиций в экономики друг друга. Согласно последним опубликованным данным, в 2000 году общий объем германских капиталовложений в различные индустриальные и финансовые институты Франции составил 23 млрд евро. Это почти половина от всех иностранных инвестиций (50,2 млрд евро), сделанных в 2000 году во Францию. Со своей стороны, французы в 2000 году вложили в экономику Германии 29 млрд евро при том, что общий объем иностранных капиталовложений в Германию составил около 92 млрд евро. Таким образом, почти каждый третий иностранный евро в германской экономике — из Франции.
Результатом столь успешной совместной деятельности двух стран стало то, что, по последним оценкам Еврокомиссии, французская и немецкая экономики производят вместе более половины всей индустриальной продукции Еврозоны, причем часто — на совместных предприятиях. Так, химико-фармацевтическая компания Aventis родилась в процессе объединения французской Rhone-Poulenc и немецкой Hoechst, авиакосмическая корпорация EADS — результат слияния DASA и Aerospatiale-Matra, а энергетический гигант Framatome ANP возник на основе слияния французской компании Framatome и подразделения по ядерной энергетике немецкой Siemens AG.
Говоря о французских инвестициях в Германию, невозможно обойти вопрос Новых земель. Падение Берлинской стены в 1990 году открыло перед германской и мировой экономикой новые перспективы. Сотни государственных предприятий Восточной Германии, выставленных на продажу, нуждались в инвестициях, а многое, в частности современную транспортную и телекоммуникационную инфраструктуры, необходимо было создавать заново. Среди иностранцев наибольший интерес проявили именно французы. По данным, опубликованным накануне встречи господ Ширака и Шредера французским посольством в Берлине, "в период с 1990 по 2001 год Франция инвестировала в Восточную Германию 8 млрд евро, что превышает инвестиции, осуществленные предпринимателями США, Великобритании и Италии". Германская правительственная организация Treuhand, которая курировала процесс приватизации предприятий бывшей ГДР, сообщила в одном из своих годовых отчетов, что только за первые четыре года французы вложили в приватизацию государственных предприятий около 2,8 млрд евро. Для сравнения: за тот же период американские компании вложили всего 1,5 млрд евро.
В экономических отношениях Франции и Германии есть и свои проблемы. Наиболее болезненной до недавнего времени являлся спор о сельскохозяйственных субсидиях в рамках ЕС. Считается, что для выплат фермерам (около 40 млрд евро ежегодно) Германия слишком много вносит в европейскую казну, а Франция слишком много оттуда забирает (Ъ писал об этом 21 октября 2002 года). В конце минувшего года конфликт вокруг субсидий достиг своего апогея и чуть было не испортил двусторонние отношения. Однако на саммите ЕС, прошедшем в Брюсселе 24-25 октября, вопрос был улажен в пользу Франции — субсидирование не изменится еще десять лет. Как сказал тогда Герхард Шредер, "объединение Европы важнее, чем бюджетные споры политиков". А тесное экономическое сотрудничество двух стран показывает, что именно они остаются ядром процесса европейской интеграции.
ФЕДОР Ъ-КОТРЕЛЕВ