С пятикратной чемпионкой Европы ИРИНОЙ СЛУЦКОЙ побеседовала корреспондент Ъ ВАЛЕРИЯ Ъ-МИРОНОВА.
— Начало сезона было у вас не слишком удачным — ни одной победы. В Швецию вы приехали, надеюсь, не смирившись с подобным положением вещей?
— Не вижу никакого смысла лукавить: понятное дело, я приехала в Мальме исключительно за тем, чтобы выиграть и этот, пятый по счету, чемпионат. Ну и бог с ней, с ошибкой! Зато ею все мои промахи в произвольной программе и ограничились. У меня есть еще много времени, чтобы до финала Гран-при в Санкт-Петербурге и до чемпионата мира в Вашингтоне хорошо подготовиться и ее исправить. Не стану, конечно, клясться, что мне наплевать на падение. Жутко обидно. Но виновата я сама.— Почему упали, можете объяснить?
— Волновалась, а оттого вяло отработала руками. Остается пока утешать себя тем, что на тренировках и этот каскад из трех тройных — сальхова, ритбергера и через несколько шагов еще одного сальхова — делаю уже, не побоюсь этого слова, шикарно. Так или иначе, но мне очень не хватало до сих пор изрядной порции психологического допинга. Сейчас, вновь доказав, что лучше меня в Европе пока никто не катается, я тем самым преодолела и некий барьер. Так уж, вероятно, я устроена, что мне надо знать наверняка: я — самая сильная.
— В конце концов не стоило бы вам особо переживать, даже если бы золото вы сейчас упустили...
— Признаюсь, был здесь момент, когда я тоже себя в какой-то мере успокаивала. После совсем уж неудачного катания в квалификации и проигрыша в короткой программе я говорила себе примерно следующее: мол, что тебе, Ира, так уж сильно мучиться? Европейских титулов у тебя уже предостаточно, а молодежь — куда деваться — на пятки наступает.
— Вы не перегораете в раздевалке в ожидании своего последнего, как часто случается, выхода?
— Вот мой тренер тоже не перестает удивляться, как это можно любить выступать последней? Да-да, я именно люблю завершать программу одиночниц. Хотя и впрямь за 40 примерно минут, которые проходят от разминки до моего выступления, с психикой могут произойти любые метаморфозы. Но у меня есть испытанное годами средство защиты. Я никогда не смотрю выступления своих предшественниц.
— Вы еще не устали от вереницы оперных героинь, чьи образы много лет воплощаете на льду?
— Зато у меня, можно сказать, появился и свой фирменный почерк. А если серьезно, то вечная и потрясающе красивая классическая оперная музыка, как никакая другая, помогает мне выразить все нюансы женского душевного состояния и свое собственное эмоциональное отношение к той или иной героине моих программ. Богатая музыка дает и богатые возможности.