Хотя до недавних пор считалось, что в нашем искусстве абстракции вроде бы и не было — с тех самых пор, как Никита Хрущев обозвал всех абстракционистов скопом "пидерасами". Но оказалось, что многие художники, которых трудно было заподозрить в пристрастии к беспредметному искусству, тайком занимались свободным формотворчеством. Например, на выставке в ГТГ присутствует даже оп-артный опус некоего председателя скульптурной секции МОСХа, вдруг обнародовавшего свое увлечение Вазарелли.Конечно, таких ярких фигур, как Малевич и Кандинский, после войны у нас не было. Сказывалось и нелегальное положение абстракции в советском искусстве. Но тем не менее Третьяковка показывает около 200 более или менее абстрактных произведений, созданных московскими художниками с 50-х и по 2000 год, многие из которых выглядят вполне конкурентоспособно по отношению к их западным первоисточникам. Особенно это было характерно для 60-х годов, когда наши художники заглянули за "железный занавес". Некоторые, как Борис Турецкий, начали рвать бумажки в подражание французскому новому реализму. На равных с западными кинетистами, проповедующими мобили и прочую технологическую эстетику, выступала наша группа "Движение", довольно успешно скрестившая физику с лирикой, инженеров с поэтами. Научно-фантастическая переделка звездного неба Франциско Инфантэ, где звезды построены в шеренги и закручены в спирали, может быть, самый романтичный пример этого направления. На достижения научной мысли опирался и Юрий Злотников, когда разрабатывал свои "сигнальные системы": кажущиеся обыкновенными цветные кружки и полоски на деле являются сложным шифром. Михаил Шварцман и Эдуард Штейнберг подошли к вопросу не со стороны технологии, а со стороны чистого духа, доведя до абстракции русскую икону.
Организаторы выставки сожалеют, что не удалось разыскать первые абстрактные полотна самого знаменитого из ныне живущих русских художников, классика московского концептуализма Ильи Кабакова, которые он упоминает в своих мемуарах. Но зато нашли работы его друга и соперника, патриарха соц-арта Эрика Булатова, который начинал с абстракции, а прославился портретом Брежнева и видом фонтана Дружбы народов.
Вообще-то есть теория, что абстракция не является самостоятельным направлением и ее можно найти в любом "изме". И выставка в Третьяковке это подтверждает: не покидает ощущение, что нам предлагают некую альтернативную историю искусств, в которой присутствуют все те же вещи, которые могли бы быть и на выставке фигуративного искусства. Например, размашистые полотна восьмидесятнических "новых диких" — входивших в группу "Детский сад" Николая Филатова, Германа Виноградова и Андрея Ройтера.
Параллельно выставке несколько московских галерей устраивают фестиваль, где можно увидеть самые свежие варианты когда-то проклятого Хрущевым "абстракцизма". Сама же ГТГ готовит экспозиции, показывающие искусство второй половины ХХ века через призму поп-арта, а затем — соц-арта.