последствия теракта в Москве
Сегодня Тверской суд Москвы приступит к рассмотрению исков жертв теракта на Дубровке. Истцы требуют от правительства Москвы компенсации за моральный ущерб в сумме от $500 тыс. до $1 млн каждому. Адвокат потерпевших Игорь Трунов считает, что все основания для удовлетворения исков у суда есть. А его оппоненты уверены, что этот процесс обречен на неудачу.
Между подачей первых исков и началом слушаний прошло всего несколько дней, а не обычные для судебной практики один-два месяца. Такая оперативность, по мнению адвоката пострадавших Игоря Трунова, является подтверждением доброго расположения судьи Марины Горбачевой и внушает адвокату некоторые надежды на благополучный исход дела. Хотя, как признается сам господин Трунов, "среднее прохождение гражданских дел равно трем годам, и этот процесс будет небыстрым".
Первыми на подачу исков решились отец погибшего при штурме театрального центра Петр Сидоренков и бывшие заложники Александр и Александра Рябцевы. Через несколько дней в суд были поданы еще два иска — от Светланы Генераловой, потерявшей мужа, и пенсионера Владимира Бондаренко, у которого погиб сын — кормилец семьи.
Вчера свои претензии к правительству Москвы оформили еще три человека: бывший заложник Николай Любимов, мать двоих детей Анна Бессонова, потерявшая мужа, и Лариса Фролова, у которой погиб сын и невестка, оставившие двоих детей. Все пострадавшие намерены добиваться компенсации в размере $1 млн каждому, за исключением Петра Сидоренкова — он назвал более скромную сумму в $500 тыс. Как считает адвокат Трунов, все эти иски будут взяты в единое производство и заслушаны уже сегодня.
В России иски жертв терактов к субъекту федерации рассматриваются впервые, хотя в соответствии с принятым еще в 1998 году законом о борьбе с терроризмом компенсации жертвам производятся за счет субъекта, на территории которого произошел теракт; иностранные же граждане вправе получить компенсации из федерального бюджета.
Конкретная сумма компенсации законом не оговаривается: цифра $1 млн, по словам Игоря Трунова, предложена самими потерпевшими. "Мировой практике такие цифры знакомы,— рассказал вчера на пресс-конференции в 'Мире новостей' господин Трунов.— Например, в Израиле суммы компенсаций жертвам террора составляли по $2,5 млн. В России прецеденты тоже были, а прецедент является точкой отсчета в таких делах. Например, недавно Басманный райсуд Москвы удовлетворил иск о возмещении морального ущерба на сумму в 30 млн руб., то есть в $1 млн, правда, дело не было связано с терроризмом". Из каких источников правительство Москвы возьмет деньги для выплаты компенсаций в случае успешного исхода дела, адвокат не знает. А вопрос этот весьма существенен: ведь если восемь пострадавших от теракта выиграют иски к московскому правительству, то судиться начнут практически все побывавшие в заложниках. Это значит, что в горбюджете необходима новая статья расходов, а это руководство города вряд ли устроит. Впрочем, правительство Москвы уже высказалось в том смысле, что намерено обжаловать эти иски и что они вообще бесперспективны. Такого же мнения придерживаются и некоторые адвокаты, например, Павел Астахов, представляющий в некоторых судах интересы московского правительства: "Почему я считаю это дело бесперспективным? Потому что тот самый аргумент, на который опирается господин Трунов, а именно на мировую практику, говорит об обратном — все западные государства по закону не несут ответственности и не компенсируют моральный ущерб жертвам терактов, то есть у них просто нет таких законодательных норм. Но при этом все западные государства участвуют в фондах, которые компенсируют пострадавшим от терактов понесенные убытки. То есть это делается добровольно, и заставить государство оказать такую помощь никто не может. Второе. Что такое $1 млн? Опять же нельзя ссылаться на мировую практику, потому что сегодня никто не может дать оценку жизни человека — я бы предложил сравнить 'стоимость' жизни бангладешского крестьянина и американского сенатора. В России же действительно есть практика компенсации морального ущерба по ряду случаев, но она значительно скромнее, если говорить о цифрах. Третье. Очень ущербно строить все дело только на одной статье закона о борьбе с терроризмом, который у нас еще не работал. Помимо этого закона есть Гражданский кодекс и Конституция, на которые и будет опираться суд. А Гражданский кодекс говорит: чтобы определить размеры компенсации, надо определить источник причиненного вреда, обстоятельства причинения и размер. А тут неясного гораздо больше, чем ясного. Суду, например, крайне сложно будет ответить на вопрос, кто причинил вред пострадавшим — спасатели или террористы. От чего умерли люди? Ответить на эти вопросы сегодня нельзя — даже следствие еще не завершено. Поэтому при таком построении иска невозможно ответить на него ни 'да', ни 'нет'. Скорее всего, суд вынесет истцу определение — обосновать свою позицию и подкрепить ее доказательствами, а это на сегодня невозможно".
Впрочем, о том, что процесс будет проходить в непростых условиях, господин Трунов знает. Очевидно, для того чтобы отстоять свою позицию в суде, он участвует в расследовании уголовного дела о теракте на Дубровке и даже намерен внести поправки в закон о борьбе с терроризмом. Адвокат предлагает выплачивать жертвам терактов в качестве компенсаций средства с арестованных счетов международных террористических организаций, а также определить, какие должны быть компенсации — единовременные или регулярные, как во Франции, где жертвы терактов приравнены к участникам войны и получают пенсии.
ОЛЬГА Ъ-АЛЛЕНОВА