исполнительный директор Центра по эффективному использованию энергии
"Точный уровень потерь не знает никто"
— Какая система теплоснабжения эффективнее: централизованная или децентрализованная?
— В дореволюционной России отопление было децентрализованное, у всех были печки, КПД которых составлял 33% (КПД западного камина — 8-12%). Россия была тогда одной из самых энергоэффективных стран. Система централизованного теплоснабжения стала развиваться с 1924 года, а основные технические решения появились в 40-50-е годы. Сегодня 80-90% населения страны снабжается централизованно по технологиям 50-летней давности. Есть различные централизованные источники: теплоцентрали (ТЭЦ), контролируемые АО-энерго, котельные промышленных предприятий, муниципальные котельные. Но все больше появляется индивидуальных отопительных установок, причем не только в коттеджах. В нескольких городах России (например, в Смоленске, Серпухове, Брянске) уже применена система поквартирного отопления на основе двухконтурных газовых котлов.
Крупные системы теплоснабжения вырабатывают совместно тепловую и электрическую энергию, что дает достаточно высокий КПД. Если средний КПД всей нашей системы теплоснабжения составляет сегодня порядка 70% (есть котельные с КПД 30-40%), то в крупных ТЭЦ, особенно газовых, он выше — от 70 до 85% при норме 85-92%.
— Каковы потери на пути к потребителю?
— Потери в тепловых сетях в средней полосе России оцениваются в 21% (при нормативе 7%), а во многих городах достигают 30-40%. Точный уровень потерь не знает никто, вообще рынок тепла у нас — это рынок без весов. И получается, что плохие трубопроводы сводят на нет всю выгоду от централизованного совместного производства тепловой и электрической энергии на ТЭЦ. Скажем, небольшая электростанция израсходует на 15-20% больше топлива — как раз столько, сколько теряется при транспортировке.
— Получается, на выбор системы должен влиять размер территории и протяженность трубопроводов?
— Естественно. Компактная система централизованного теплоснабжения, где плотность тепловой нагрузки высокая и тепловые магистрали недлинные, дает меньший процент потерь. У нас же в некоторых городах длина теплотрасс составляет 20-30 км, и потери там очень значительные.
Выбор централизованной либо автономной системы — это вопрос не столько технический, сколько экономический. Например, надо учитывать, что надежность газовых сетей в десять раз выше, чем тепловых сетей, а стоимость прокладки газовых сетей в десять раз ниже, чем прокладки тепловых. В ряде случаев более эффективна централизация, и подобные системы нормально работают в Дании, Финляндии, Швеции, во многих городах Германии.
Важный параметр — цены на топливо. Сегодня природный газ в 5 раз дешевле мазута и в 1,5-2 раза дешевле угля. Московские ТЭЦ используют природный газ, поэтому тепло должно стоить дешевле. А на Сахалине, в Магаданской области используются уголь и мазут, там тепло обходится дорого. Если средний тариф на тепло составляет сегодня 300 руб. за 1 Гкал, то на угольных котельных цена может превышать 1 тыс. руб., на мазутных — 2 тыс. руб. Учитывать надо также перспективы динамики цен: уголь серьезно дорожать не будет, тогда как цены на газ возрастут.
— На чем целесообразно экономить?
— В каждом случае надо считать, экономить ли на топливе, на сокращении потерь в теплосетях, на индивидуальном регулировании теплопотребления. Централизованное теплоснабжение на единицу установленной мощности обходится на 80% дешевле, чем автономное. Но крупные теплосети плохо регулируют энергопотребление: теплоноситель имеет постоянную температуру, в итоге в теплую погоду идет избыток тепла, достигающий 30-40% за отопительный сезон, а в холодную — мы замерзаем.
— В Голландии, например, батареи вечером сильно нагревают, а ночью на несколько часов отключают...
— Да, на Западе регулируют не температуру, а скорость поставки теплоносителя: в холод скорость теплоснабжения повышается. В московском микрорайоне Куркино тоже пошли этим путем. Там своя котельная, где регулируется и температура, и скорость поставки теплоносителя.
— Большая проблема — плохая теплоизоляция в домах.
— Яркий пример — Мурманск, где отопительные трубы, вмонтированные прямо в панели, греют наружный воздух. Подсчитано также, что 25% тепла теряется через оконные конструкции, хотя даже простые и дешевые способы утепления окон позволяют повысить температуру в комнате на 3-5 градусов. В Москве в 1994-м и 1999-м годах были ужесточены стандарты энергоэффективности жилья, поэтому в новых домах потребление тепла в два раза меньше. А платят люди везде одинаково — исходя из среднегородских норм.
— Кто и когда эти нормы рассчитывал и утверждал?
— Действуют старые советские методики расчета тепловых нагрузок. Они разрабатывались, когда энергия стоила дешево и приборов учета практически не было. Многие факторы в этих методиках не учитывались, что приводило к завышению реальных объемов теплопотребления на 20-30%. Сейчас, когда ставятся приборы учета, эти несоответствия выявляются. Например, в 20 школах Ростова-на-Дону мы определили, что объемы тепла завышались на 17%, горячей воды — на 70%, то есть бюджет платил лишние деньги. В Екатеринбурге муниципальные теплосети установили у себя 269 теплосчетчиков и выяснили, что на самом деле они покупают у "Свердловскэнерго" на 25% меньше тепла, чем оплачивали. Еще пример: в школах предусмотрены тепловые завесы, которые почти везде отключены. Школы, однако, оплачивают эту тепловую нагрузку, подчас даже о ней не зная.
— Случалось ли, что прибор учета показывал больший объем потребления?
— В редких случаях, когда системы не отлажены. В Рязани мы обследовали два дома — абсолютно одинаковых, стоящих недалеко друг от друга, но по-разному расположенных на теплотрассе. Один дом потреблял на 40% тепла больше, чем другой. Там оказалось достаточно установить балансировочный вентиль стоимостью $100, 40% тепла сэкономили.
— Нам твердят о стопроцентной оплате коммунальных услуг. За что же мы в действительности будем платить?
— Пока мы не выясним, кто сколько потребляет, говорить об экономической обоснованности расчетов не приходится, рынок получается виртуальный. По сути, потребитель уже сейчас оплачивает 100% стоимости того, что реально потребляет: допустим, оплата значится 70%, но прибор учета показывает, что и потребление составляет лишь 70% от расчетной величины. Или взять угольные котельные, там зачастую вообще не контролируется количество угля и объем выработанной энергии.
— Получается, что вопрос не только в выборе той или иной системы, но и в ее рациональном использовании?
— Даже без замены существующей системы энергоэффективность можно повысить и экономить на теплоснабжении порядка $12-13 млрд в год — сумму, сопоставимую с доходами от экспорта нефти и газа. Но никто этим не занимается: в МЭРТ нет ни одного специалиста, в Минтопэнерго их всего человек пять. О тепле у нас вспоминают лишь тогда, когда кто-то замерз, политику в области теплоснабжения никто не координирует. Между тем энергоемкость у нас примерно в шесть раз выше, чем в Японии, и в три раза выше, чем в Западной Европе. Какой может быть экономический рост?
— Модернизация требует капиталовложений. Цена для потребителя увеличится?
— Для удешевления тепла и света можно выработать больше энергии, как предлагает Чубайс, а можно более эффективно ее использовать. Например, в Череповце тарифы на теплоэнергию включают инвестиционную компоненту. Тарифы оказываются ниже, чем в Москве или в Вологде, при этом износ теплосетей составляет лишь 20-25% (в среднем по России — 65-75%). И потребность в средствах у них снижается, капиталовложения дают заметную экономию. В частности, происходит меньше аварий, при которых деньги утекают рекой. Затраты на восстановительные работы значительно превышают затраты на модернизацию системы, а если износ теплосетей дойдет до 70-80%, количество аварий резко возрастет.
Интервью взяла ОЛЬГА Ъ-ПЛЕШАНОВА