|
Мусорный король |
 |
| Фото: AP |
| Майкл Милкен под присягой не отказался от высокорискованных операций. Однако ради выхода из тюрьмы ему пришлось это сделать |
Майкл Милкен родился и вырос в калифорнийском городке Энцино, к северу от Лос-Анджелеса. Его отец был бухгалтером и начиная с десяти лет Майкл помогал отцу тем, что сортировал чеки, выверял чековые книжки и заполнял налоговые декларации. Еще в школе он поражал одноклассников способностью выполнять сложные арифметические действия в уме.
После окончания Калифорнийского университета в Беркли Милкен женился на своей сокурснице Лори, и они вместе переехали в Филадельфию, где Майкл поступил в престижную Уортонскую бизнес-школу Пенсильванского университета. Блестяще окончив учебу, он устроился в трейдинговый отдел инвестиционной компании Drexel Firestone (впоследствии она слилась с Burnham Lambert и стала Drexel Burnham Lambert), где постепенно сосредоточился на ценных бумагах с низким рейтингом или без рейтинга, ставших его специализацией.
Милкен увлекся "мусорными" облигациями еще в Уортоне, где на основе проведенных исследований пришел к выводу, что диверсифицированный долгосрочный портфель низкосортных облигаций дает более высокую норму прибыли при столь же малом уровне риска, нежели сопоставимый портфель облигаций с высоким рейтингом.
Будучи гениальным сейлсменом, а иначе говоря — специалистом по продажам, Милкен постоянно рекламировал свои высокодоходные облигации. На каждой встрече с потенциальным клиентом он кратко излагал свои доводы: риск на рынке облигаций ничтожно мал, удачно диверсифицированный портфель обеспечит высокую доходность, а ликвидность будет возрастать по мере того, как все больше компаний будет прислушиваться к его, Милкена, идеям. И хотя многие инвесторы все еще побаивались "мусора", эти доводы все чаще срабатывали.
 |
| Фото: AP |
| Если бы не хитрость Милкена, миллионеру Виктору Познеру никогда не удалось бы обойти антимонопольное законодательство и поглотить конкурентов |
В том же 1977 году Милкен осуществил публичную эмиссию высокодоходных облигаций семи компаний под собственную гарантию на размещение и сбыл их частным инвесторам — иными словами, осуществил первичную эмиссию, а не вторичное размещение, на которых специализировалась Drexel. Мечта Милкена о высоколиквидном рынке бросовых облигаций была близка к осуществлению.
Пользуясь своим возросшим влиянием внутри фирмы, Милкен в 1978 году добился перевода своего отдела бросовых облигаций в Калифорнию. Под предлогом того, что в родном штате ему будет легче искать клиентов, Милкен фактически создал автономную и полностью подконтрольную себе компанию под вывеской Drexel.
У себя в офисе в Беверли-Хиллз Милкен установил строгие правила. Рабочий день начинался в 4.30 утра (7.30 по нью-йоркскому времени) и длился до 8.00 вечера (11.00 по Нью-Йорку). Он требовал от всех сотрудников безоговорочной преданности и полной погруженности в работу. Никому не разрешалось отлучаться даже на обед — еду приносили в офис.
Он был неимоверно педантичным и требовательным и часто подвергал сомнению правильность проведения той или иной сделки, зацикливаясь на долях пункта и зачастую срываясь на крик. Кто-то из подчиненных однажды спросил Милкена, почему тот так часто критикует и никогда никого не хвалит. "В течение дня не так много времени, чтобы устраивать посиделки и расхваливать друг друга,— резко ответил Милкен.— У нас нет необходимости говорить о наших успехах, нам нужно говорить о наших ошибках".
Со временем такой жесткий график и постоянное напряжение стали сказываться на большинстве сотрудников Милкена. Один начал курить по четыре пачки сигарет в день, другой запил, у многих начались серьезные проблемы с психикой.
Однако никакое напряжение не могло заставить служащих калифорнийского отделения Drexel отказаться от фантастических заработков. Один менеджер средней руки устроился на работу к Милкену в Беверли-Хиллз в 1986 году. Отработав три месяца, он обнаружил, что очередной недельный чек больше обычного на $100 тыс. Поскольку для премиальных было не время, он решил, что это ошибка бухгалтерии, о чем и сообщил Милкену. "Нет,— ответил невозмутимый Майкл,— это не ошибка. Мы просто даем тебе знать, что нам ужасно нравится, как ты работаешь".
Работать, работать, работать
Несмотря на огромный заработок, Милкен, как и прежде, продолжал напряженно работать. Он приходил на работу, как правило, раньше своих подчиненных — в 4 утра. В рабочее время Милкен практически никогда не отходил от своего стола по делу, не касающемуся бизнеса; это происходило лишь раз в году, когда он брал жену на ланч в день годовщины их свадьбы. После работы он обычно находился в своем домашнем офисе, на звонки в который немедленно отвечал даже поздно ночью и в выходные. В 1986 году, принимая на работу Мартина Сигела — юриста по слияниям и поглощениям, Милкен так описал свое отношение к деньгам и работе. "Я не хочу, чтобы кто-то подсчитывал, сколько зарабатываю я и сколько зарабатывают другие,— сказал он Сигелу.— В этом бизнесе нельзя думать, насколько ты богат, иначе станешь жирным и ленивым. Никогда не считайте ваши деньги; вы должны заставлять себя зарабатывать еще больше".
 |
| Фото: AP |
| Самый знаменитый спекулянт Америки Уоррен Баффет вложил в борьбу с Милкеном $700 млн. И все равно проиграл |
Зарабатывая все больше и больше, Милкен вел относительно скромный образ жизни. Его жена каждый год надевала на рождественский званый вечер одно и то же недорогое черное бархатное платье. Сам он ездил на слегка потрепанном желтом "Мерседесе"; наездив 80 тыс. миль, он продал его своему торговому представителю (только в середине 80-х он пересел на лимузин с водителем).
Милкен поражал своих собеседников более чем скромными познаниями в искусстве, литературе, политике и крайней неосведомленностью даже о текущих событиях, выходящих за рамки его непосредственных интересов.
Принимая на работу персонал, Милкен часто "пристраивал" своих родственников и друзей. Первым был его младший брат Лоуел, затем появились друзья детства: эксперт по компьютерам Гарри Горовиц, выросший вместе с Милкеном в Энцино, и адвокат Ричард Сендлер, который в детстве играл с Милкеном на заднем дворе своего дома. Но самым спорным из принятых на работу был свояк Милкена, дантист Алан Фленс. Фленс мало что знал о ценных бумагах и не приносил отделу почти никакой пользы. Его рабочий день обычно начинался с того, что он заказывал два бесплатных ланча: один съедал сразу, другой заворачивал в бумагу и уносил с собой в автомобиль. Он не возвращался по нескольку часов, и его часто видели дремлющим в машине. За два года такой работы Фленс заработал свыше $5 млн.
С конца 70-х Drexel начала проводить ежегодные конференции по бросовым облигациям. Цель была в том, чтобы собрать вместе клиентов отдела корпоративных финансов, которые могли бы стать эмитентами "мусорных" облигаций, и группу потенциальных покупателей таких ценных бумаг — клиентов Милкена. Поначалу такие конференции не пользовались успехом, пока за дело не взялся Дональд Энгел, один из ведущих специалистов Милкена по привлечению клиентов. Энгел был талантливым и довольно незаурядным сейлсменом. Когда его попросили поделиться секретами расширения клиентской базы с новыми сотрудниками инвестиционно-банковского отдела Drexel, он изрек следующую "мудрость": "Корпоративная Америка любит женщин. Найдите проститутку — и вы найдете клиента".
Энгел не подкачал, и к середине 80-х "бал хищников" (так впоследствии прозвали конференцию) стал одним из самых значимых событий в мире M & A (слияний и поглощений) и "мусорных" облигаций. В 1984 году конференция проходила в роскошном отеле в Беверли-Хиллз, а 800 ее участников развлекали Дайана Росс и Фрэнк Синатра. В 1985 году конференция имела еще больший успех. "Бал хищников" того года стал прелюдией к серии враждебных корпоративных атак, которые привели в шок всю корпоративную Америку: заколебались и перешли в другие руки гиганты вроде Philips Petroleum, Revlon и даже Union Carbide, котировка акций которой является составной частью индекса Доу-Джонса, на авансцену вышли хищники вроде Руперта Мердока и Теда Тернера...
 |
| Фото: AP |
| Молодой прокурор Руди Джулиани разоблачение Милкена сделал еще одной ступенью к креслу мэра Нью-Йорка |
После того как в 1984 году Сол Штайнберг, купив 11,1% акций Walt Disney Production, а затем перепродав им же этот пакет, заработал $60 млн, началась настоящая лихорадка враждебных поглощений и попыток "захвата" корпораций. Как сказал один из "корпоративных захватчиков" тех времен: "Если вы не получили богатое наследство, возьмите его взаймы".
Между тем могущество Майкла Милкена на рынке бросовых облигаций росло с устрашающей силой. К 1983 году он лично контролировал 75% рынка "мусора".
Впоследствии Милкен так разошелся, что его ведущий трейдер не раз напоминал ему о нормах дилеров по ценным бумагам, которые допускают не более чем пятипроцентную надбавку. Господство Милкена на рынке было настолько очевидно, что он зачастую пытался накинуть все 25%. Также Милкен несколько раз в год проводил серию манипулятивных сделок с облигациями с целью уменьшения налогообложения как для себя, так и для некоторых своих деловых партнеров.
Для извлечения дополнительной прибыли Милкен также пользовался инсайдерской информацией. Но чтобы не рисковать и не торговать самому, Милкен использовал своего делового партнера Айвена Боски. Сын русского эмигранта, Боски был грозной силой на Уолл-стрит. На пике своего могущества он обладал покупательной способностью в $3 млрд и прославился своей агрессивной тактикой скупки акций поглощаемых компаний и тем, что частенько ставил на кон в сделке сумму, во много раз большую, нежели он имел (из-за чего несколько раз был на грани полного банкротства). Отвечая на вопрос, почему он каждый раз надевает один и тот же черный костюм-тройку, черный галстук и неизменную белую сорочку, Боски сказал: "Мне и так приходится принимать слишком много решений".
Преступление
В 1986 году, прилетев на собственном самолете для выступления перед студентами Калифорнийского университета, не закончивший и колледжа Боски произнес фразу, которая стала лозунгом десятилетия. "Быть жадным — это хорошо,— сказал он, глядя на завороженно слушающую аудиторию.— Я хочу, чтобы вы это знали. Я думаю, жадность — здоровое чувство. Вы можете быть жадными и вместе с тем уважать себя". Зал приветствовал речь лектора громкими овациями.
Милкен использовал Боски как своего рода "парковку" для собственной позиции по акциям. Схема была проста: Милкен передает инсайдерскую информацию о поглощаемой компании Боски, а тот за свой счет скупает ее акции. Прибыль или убытки делятся пополам. Милкен прибегал к помощи Боски и для более изощренных манипуляций. Так, в 1983 году крупный клиент Милкена Виктор Познер предпринял попытку "захватить" строительную компанию Fichbach, одну из крупнейших в своей отрасли. Но Fichbach стала активно сопротивляться. Из-за некоторых юридических тонкостей Познеру пришлось
 |
| Фото: AP |
| Джон Гутфренд лишь раз позволил себе быть нелюбезным с Милкеном. Он и предположить не мог, чем это обернется для его бизнеса |
В определенной степени Майкл Милкен контролировал и тех, для кого привлекал финансирование. В конце 70-х, встретившись за завтраком с Мешуламом Риклисом, тогдашним фактическим владельцем корпорации Rapid American, Милкен объяснил ему это с изумительной краткостью. Он заявил, что право контроля принадлежит не ему, Риклису, а Drexel и ее клиентам. "Как это возможно, если я владею 40% акций?" — спросил Риклис. "У нас лежат ваши облигации на $100 млн,— ответил Милкен,— и если вы пропустите хотя бы один процентный платеж, мы заберем компанию за долги".
Официальные доходы Милкена были огромны. В 1982 году, например, его премия составила $45 млн, а в 1986-м — $550 млн. Однако Милкена интересовали не столько деньги, сколько то, что те могут сделать. Однажды, беседуя с одним из своих коллег, он сказал, что мечтает увеличить свое состояние раз эдак в десять — до $30 млрд. Затем, повернувшись к обширной панораме, простирающейся от Сенчури-Сити через западный Лос-Анджелес в сторону Тихого океана, спросил: "Как ты думаешь, во сколько нам обойдется приобрести все здания отсюда до океана?"
Вместе с доходами Милкена росли доходы Drexel. В 1986 году, получив общий доход в размере $4 млрд и чистую прибыль $525 млн, Drexel стала самой прибыльной инвестиционной компанией на Уолл-стрит. До этого много лет подряд самым прибыльным был инвестиционный банк Salomon Brothers, так же как и одним из самых крупных: собственный капитал банка составлял $3 млрд. Президент Salomon Brothers амбициозный Джон Гутфренд и Майкл Милкен были давними врагами (однажды Милкен пришел в Salomon на встречу с Гутфрендом, а тот плохо с ним обошелся, отказавшись разговаривать на равных, и все закончилось ссорой), поэтому Гутфренда не мог не удручать тот факт, что его опередил именно Милкен.
Но это был лишь первый удар для Гутфренда. Не прощавший обиды и беспощадный к врагам Милкен не раз сводил личные счеты через рынок. Не изменил он себе и на этот раз. 27 сентября 1987 года на тикерной ленте появилось сообщение, что знаменитый "король губной помады" Рональд Перельман (владелец Revlon) накапливает крупный пакет акций банка Salomon Brothers и собирается его поглотить. Естественно, что финансистом и главным идеологом сделки был Майкл Милкен. Он просто использовал своего давнего клиента и друга Перельмана для столь неординарной мести Гутфренду. И хотя Перельману не удалось "захватить" Salomon Brothers (Гутфренду помог Уоррен Баффет, ссудив Salomon $700 млн для выкупа акций), цель была достигнута: Salomon Brothers понес крупные убытки, а Милкен, так же как и Перельман, еще и заработал на этом.
В 1986 году Майкл Милкен находился на пике своего могущества. Одна из главных причин его головокружительного успеха была довольно проста: он, по сути, торговал "американской мечтой". Согласившись на высокие проценты по облигациям и значительные комиссионные Милкену, почти любой мог "приобрести" себе какую-нибудь корпорацию.
Ирония состояла в том, что именно это и стало началом конца: слишком многие боялись сложившейся ситуации, в которой любую компанию в Америке можно поглотить.
Наказание
Головокружительный взлет империи Милкена создал ей немало врагов: ими стали, во-первых, управляющие крупнейших корпораций Америки (при враждебных поглощениях многих из них попросту увольняли); во-вторых, непосредственные конкуренты Милкена (крупнейшие инвестиционные компании и банки Уолл-стрит завидовали монополистичному положению Drexel в таких прибыльных видах бизнеса, как M & A и рынок "мусорных" облигаций). Многие из этих врагов обладали немалым количеством связей в самых высших кругах и готовы были на все, чтобы отвоевать у Drexel свои былые позиции.
Ближе к концу 80-х начал раскручиваться один из самых крупномасштабных скандалов на Уолл-стрит. Правление Рейгана с его политикой невмешательства в бизнес и экономический бум 80-х подходили к концу. Полетели головы: многие
 |
| Фото: AP |
| Сейчас Майкл Милкен общается с финансистами только по вопросу пожертвований на борьбу с раком предстательной железы |
Милкен боролся до конца. Но в конце концов вынужден был признать себя виновным. В ноябре 1990 года ему был вынесен приговор: десять лет тюремного заключения и штраф в размере $600 млн (в общей сложности за десять лет, начиная с 1990 года, он заплатил около $1 млрд штрафов).
В реальности он провел в заключении 22 месяца. Условием его досрочного освобождения стал пожизненный отказ от любой деятельности с ценными бумагами. По некоторым оценкам, сумма, оставшаяся у него и его семьи после уплаты всех штрафов, составила около $2 млрд.
Несмотря на свои преступления, Милкен внес огромный вклад в богатство и процветание Америки. Благодаря своей империи бросовых облигаций он явился одним из авторов экономического бума 80-х. Его также можно назвать одним из отцов-основателей Силиконовой долины. Милкен мобилизовал свыше $25 млрд для таких хай-тек-компаний, как McCow, Viacom, MCI, Cablevision Systems и Time Warner. На эти деньги они создали первую оптико-волоконную сеть в США, первую национальную систему беспроводной телефонии, а также сформировали сеть кабельного телевидения, сделав США лидерами в мире по этому типу вещания. Без "мусорных" облигаций Милкена в те времена они бы просто не смогли привлечь финансирование для своих проектов.
После возвращения из тюрьмы Майкла Милкена ждал страшный удар: врачи нашли у него рак предстательной железы. Милкену сказали, что жить ему осталось недолго. Но, найдя в себе силы бороться и основав ассоциацию по поиску методов лечения рака предстательной железы, он сумел побороть и болезнь.
Сейчас Милкен занят на поприще платного образования. Его компания Knowledge Universe, основанная в 1997 году, уже стала одним из ведущих игроков на этом рынке.
Он по-прежнему верит в такие ценности, как семья, преданность делу и настоящая дружба. Как сказал Леви Раньери, глава отдела закладных в Salomon Brothers: "Я знаю Майкла, и он мне нравится. На его могильном камне напишут: 'Он ни разу не предал друга и ни разу не пощадил врага'".
БОРИС МИТРОФАНОВ