Одним из самых громких событий на российском биржевом рынке стал крах Российской биржи (РБ) в 1999 году. Этому предшествовал бурный расцвет срочного рынка — лет пять назад на нем наблюдались обороты в сотни миллионов долларов в день. Банкротство же РБ произошло из-за того, что ее руководство использовало неликвидные залоги под собственные сделки на бирже, и когда наступил кризис, там просто не оказалось денег. Примечательно, что РБ де-факто никто не контролировал: МАП и ФКЦБ не могли договориться, кто из них должен это делать. И когда ФКЦБ обращалась на биржу, биржа говорила, что регулируется МАПом, а МАПу — что регулируется ФКЦБ.
Сейчас ситуация повторяется. Срочный рынок вновь на подъеме, а МАП и ФКЦБ снова спорят о том, кому за ним присматривать. Между тем сам рынок находится, по сути, вне правового поля и регулируется лишь ведомственными нормативными актами. Включившиеся в разработку регулирующего этот рынок законодательства депутаты утверждают, что дистанцировались от межведомственных споров и хотят лишь предоставить рынку надежную правовую защиту, оставив вопрос определения надзорного органа на усмотрение правительства. Но на самом деле от того, какие законы и в какой последовательности будут приниматься, во многом зависит, кто именно будет регулировать срочный рынок. И какие биржи — товарные или фондовые — будут играть на нем ключевую роль.Подробности — на стр. 20