Сеанс самокритики
Фото: Василий Попов, Коммерсантъ
Почему у власти не в чести проекты инноваций Русфонда?
За окном — вымытые вчерашним дождем тротуары и грязный снег на газонах. В Москве суета елочных базаров — и у нас в фонде тоже суета. Разбор поздравительных открыток, благодарственных писем и сводки-сводки-сводки — из-за них наши эксперты, бухгалтеры и финансисты уходят домой далеко за полночь, расписав, каким детям и куда отправлять деньги. Эту последнюю колонку года в “Ъ” я пишу 28 декабря. Год выдался самым эффективным за оба десятилетия Русфонда. Счет пожертвованиям перевалил за 1,851 млрд руб., а это значит, что мы подросли миллионов на 250 — процентов на 14. Деньги все поступают, и надо успеть за пару дней перелопатить эти миллионы: сотни семей России с верой и надеждой ждут их в клиниках для своих детей.
В такие дни всегда еще и тревожно: сможем ли завтра вот так же соответствовать чаяниям миллионов читателей и телезрителей, сотен корпоративных благотворителей? Еще год назад мы в Русфонде считали, что предел роста фандрайзинга на наших сборочных площадках в СМИ достигнут и впереди разве что колебания в пределах статистической погрешности. Но минул год, у нас в партнерах не появилось ни одной новой телестанции, газеты, сайта или соцсети, а экономика страны, по утверждениям экспертов всех мастей, топталась на месте, и реальные доходы сограждан, по тем же оценкам, снизились — однако жертвовать в Русфонд россияне стали больше, да так ловко, что уронили себестоимость наших услуг.
Мы обязательно осмыслим эти результаты. Вот что уже теперь очевидно: 2017 год для Русфонда был богат на новые внедренческие проекты. Не все они приносили деньги, но все привлекали к нашим публикациям новые тысячи милосердных людей. Эти проекты выложены на rusfond.ru. Назову лишь наиболее яркие. Это мобильные приложения от нашей арт-дирекции, почтовые инновации от дирекции по развитию, проект «Хоккей против рака», запущенный дирекцией по коммуникациям совместно с Федерацией хоккея России. Это программа «Русфонд.Spina bifida» в московской клинике «Глобал Медикал Систем» (GMS Clinic). Это благотворительные пункты проката аппаратов ИВЛ в Казани, Воронеже, Архангельске и Ростове-на-Дону. Это совместные программы регионов и Русфонда, которые помогают снижать дефицит финансирования детского здравоохранения пожертвованиями читателей и телезрителей федеральных СМИ. Как выяснилось, такие проекты с регионами наиболее эффективны, если соглашения заключаются на выездных заседаниях Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека.
И две инновации, которые пока не задались,— закупка правильных колясок для детей-инвалидов совместно с Фондом социального страхования (ФСС) и Минтрудом РФ, а также совместная с федеральными медучреждениями программа ускорения строительства Национального регистра доноров костного мозга.
Коляски. Суть дела в следующем: ФСС бесплатно выдает инвалидам дешевые коляски, которые годятся не всем. А правильная коляска стоит до 250–300 тыс. руб. Не каждая семья может позволить себе такие траты. Минтруд проблему знает и сочувствует инвалидам: местные ФСС тем инвалидам, которые сами обзавелись правильной коляской, выплачивают компенсацию, она покрывает до 10% затрат. В начале 2016 года мы предложили чиновникам отдавать эти 10% благотворительным фондам, а те обеспечат инвалидов правильными колясками в соответствии с потребностями каждого. Нас внимательно выслушали — и ничего не вышло. Полтора года согласований, ноль результатов. Похоже, до конца 2018 года и договариваться-то будет не с кем: в мае страна получит новое правительство и обновленные ведомства.
Я спрашиваю себя: где мы просчитались, если федеральным ведомствам социального блока правительства нет дела до инноваций Русфонда и других НКО страны, хотя цели мы все декларируем одни и те же? Что следует предпринять? Нет ответа.
Регистр. Два миллиона россиян и несколько компаний по призыву «Первого канала», “Ъ” и Русфонда вкладывают деньги в строительство Национального регистра доноров костного мозга. Мы сооружаем его вместе с НИИ имени Горбачевой в Петербурге и несколькими региональными медучреждениями. За четыре с половиной года мы вложили в этот проект более 540 млн руб., создана база из 28 тыс. потенциальных доноров. В прошлом году выяснили, что на Западе новейшие технологии позволяют резко снизить стоимость строительства, подняв его качество и скорость. Мы немедленно отправились в Германию, где самый крупный в Европе национальный регистр (7,6 млн доноров). Его создали 27 НКО. Нынче мы уже запустили в Казани новую технологию, сократили вдвое стоимость типирования добровольцев. 1 декабря “Ъ” опубликовал нашу программу ускорения регистра на ближайшие пять лет. Рост базы и финансирования — в разы. Никакой реакции Минздрава РФ и его учреждений.
Так где мы просчитались? Что предпринять?