некролог
В возрасте 72 лет умер знаменитый английский актер Ричард Харрис, сыгравший свыше 80 ролей в кино и на телевидении. Одной из последних стала роль старого американского авантюриста в "Сибирском цирюльнике" Никиты Михалкова.
Однажды Ричард Харрис выразил свое отношение к смерти в манере, свойственной скорее ирландскому фермеру, которым он был по рождению, чем кавалеру Мальтийского ордена, которым стал, несмотря на два развода: "Меня не интересует бессмертие. Мне абсолютно наплевать, будут ли меня помнить после смерти. Мне плевать, за что меня будут помнить. Мне плевать, забудут ли меня. И плевать, почему забудут". Мыслям о вечности он предпочитал ставшие притчей во языцех пирушки со своими закадычными собутыльниками Питером О`Тулом (Peter О`Toole) и Ричардом Бартоном (Richard Burton). Любопытно было бы увидеть трех лучших актеров Великобритании, опустошающих третью бутылку доброго виски.
Голубоглазый атлет с костистым лицом, несостоявшийся игрок в регби дебютировал в кино в 1958 году и быстро стал одним из символов кинематографа "рассерженных молодых людей". В знаменитом эпизоде из фильма Линдсея Андерсона (Lindsay Anderson) "Такова спортивная жизнь" (This Sporting Life, 1963) он припечатывал ударом кулака к стене огромного паука, а вместе с ним — всю свою несчастную пролетарскую судьбину, грязную комнату, грязную любовь, грязный футбол, который мог, да так и не вывел его в люди.
Впрочем, на амплуа бунтующих простолюдинов Харрис задерживаться не стал. Фильмы действия, от "Пушек Наваррона" (The Guns of Navarone, 1960) до "Переправы Кассандры" (The Cassandra Crossing, 1977), "сидели" на нем, как влитые. В послужном списке Харриса немало владык, но и в этих ролях мужицкой силы и решимости было куда больше, чем утонченности. Он был идеальным Кромвелем (Cromwell, 1970), чьи "железнобрюхие" полки сметали растерянных роялистов в фильме Кена Хьюза (Ken Hugues). Играл короля Артура в "Камелоте" (Camelot, 1967) и Марка Аврелия в "Гладиаторе" (Gladiator, 2000) Ридли Скотта (Ridley Scott). Незадолго до смерти примерил мантию директора школы магов и главнокомандующего сил добра Альбуса Дамбледора в "Гарри Поттере" (Harry Potter, 2001). Правда, сыграть он его согласился, только поддавшись шантажу 11-летней племянницы, которая пригрозила никогда больше с ним не разговаривать, если он отклонит предложение.
Критики с удивлением отмечали в этом человеке действия некий мазохизм, страсть к переживанию на экране запредельных физических и душевных мук. Центральной сценой вестерна Эллиота Сильверстейна (Elliot Silverstein) "Человек по имени Лошадь" (A Man called Horse, 1970) стала пытка-инициация, которой подвергали индейцы сиу английского лорда Джона Моргана, попавшего в плен, но заслужившего право стать настоящим индейцем. Мучительная для зрителей, она поражает экстатическим сладострастием, с которым Харрис отдается боли. Так же отдавался он боли душевной в другом жестоком вестерне, "Майоре Данди" (Major Dundee, 1964) Сэма Пекинпа (Sam Peckinpah), где сыграл офицера-южанина, ставшего бандитом и поставившего жизнь на карту ради старого друга, превратившегося ныне в его тюремщика.
Такую хрупкую душевную организацию в брутальном Харрисе одним из первых разглядел Микеланджело Антониони (Michelangelo Antonioni), пригласивший его на главную роль в "Красной пустыне" (Il deserto rosso, 1964). Среди крашеной травы и заброшенных фабричных корпусов нахохлившийся и небритый Коррадо, мечтавший о бегстве, но не знавший, куда бежать, казался идеальным героем "экзистенциального" кинематографа и совсем не напоминал человека, которому якобы наплевать на смерть.
МИХАИЛ Ъ-ТРОФИМЕНКОВ