Председатель профильного комитета по государственному строительству в Госдуме ВАЛЕРИЙ ГРЕБЕННИКОВ рассказал корреспонденту Ъ СЮЗАННЕ Ъ-ФАРИЗОВОЙ о достоинствах разработанной Центризбиркомом новой редакции законопроекта, а сопредседатель партии "Либеральная Россия" ВИКТОР ПОХМЕЛКИН — о том, что ему в ней не нравится.
Валерий Гребенников: денег никогда не бывает много
— Почему подготовка законопроекта ко второму чтению велась целых три месяца и даже понадобилось создание специальной рабочей группы?— Потому что в новой редакции закона есть нормы, которые отступают от вступивших в силу законов "О политических партиях" и "О гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ". Наверняка ЦИК сделал это из благих побуждений, но нам пришлось много дискутировать с Александром Вешняковым. Потому что уж если мы с вами приняли библию, называемую законом "О гарантиях избирательных прав...", то, как бы потом она ни была нам тесна, давайте находиться в рамках этой библии. Поэтому нам пришлось приводить все эти законы в соответствие друг с другом.
— О чем вы спорили с главой ЦИКа?
— Мы спорили по очень многим вопросам. Ну например, о количестве человек в основной части списка кандидатов: цифры звучали от трех до 20. Спорили о том, отказываться ли вообще от партийных списков или не отказываться, говорили о работе округов и избирательных комиссий. Очень много дискутировали о том, как должны функционировать избирательные комиссии, какой контроль они должны осуществлять.
— А поднятие избирательного порога до 7% со следующих выборов дискуссии разве не вызвало?
— Конечно, вызвало. Но я считаю, что в итоге нам удалось принять золотую середину, потому что устанавливать 12,5%, как предлагалось ранее, не слишком целесообразно. Кроме того, мы приняли, так скажем, ступенчатое решение — о том, что на выборах 2003 года в Думу должно пройти не менее трех политпартий, а на выборах 2007 года — не менее четырех.
— А почему обязательно сейчас надо было принимать эту поправку про 7%, если она начнет действовать только после выборов 2003 года?
— Вы знаете, лучше все делать сразу. Если уж мы рассматриваем новую редакцию закона во втором чтении, то логично прописать изменения на этом этапе. Практика показывает, что если какое-то решение уже принято, то возвращаться к нему очень трудно.
— Комитет рекомендовал увеличить сумму избирательного фонда для кандидата-одномандатника с 2 млн до 6 млн рублей, а для партий и блоков — со 150 млн до 250 млн. Вы считаете, этих денег хватит для проведения избирательной кампании?
— Могу вам сказать, основываясь на личном опыте, что хватит. Я, как кандидат-одномандатник, прошедший выборы в Москве, считаю, что 6 млн сейчас будет достаточно. Что касается 250 млн для партий, то не берусь судить. Предлагалось и 500 млн — но денег же никогда много не бывает. Поэтому нашли серединку. А потом, даже если записать 1 млрд для партий, попытки обойти закон все равно будут.
— Но дискуссии на втором чтении все же не избежать?
— Мы учли очень много депутатских поправок, и нам удалось в большинстве случаев договориться о поддержке этих поправок Центризбиркомом. Мы увеличили сумму избирательного фонда кандидата, и теперь половину от этой суммы могут составлять его личные средства. Прописали, что в Думу должно пройти не менее трех политпартий. Хотя Александр Вешняков говорил о том, что как представитель президента будет возражать против части из них на пленарном заседании.
Но значение этого законопроекта слишком велико не только с точки зрения самих выборов, но и с точки зрения политики. Каждый депутат понимает, что в законопроекте есть нормы, касающиеся и федерального, и регионального уровней власти. Поэтому дебаты, скорее всего, будут острые.
Виктор Похмелкин: вход на политический рынок должен быть свободен для всех
— Какие положения новой редакции вас принципиально не устраивают?— Есть два момента: во-первых, сохранена система, при которой можно встать в спину вождю, который вытащит за собой весь список кандидатов независимо от того, знает он этих людей или нет. Мне кажется, что от такого подхода давно пора отказаться: в регионах от партий должны избираться конкретные люди.
— Почему ЦИК все-таки решил оставить действующую систему выборов?
— Потому что российским партиям новый подход невыгоден: большинство из них построено по вождистскому принципу, когда избиратель знает только верхушку. Так проще.
— А какой второй момент?
— Второй момент — это гарантии прав кандидатов и политических партий. С моей точки зрения, вход на политический рынок должен быть свободен для всех. Нельзя запрещать избираться кандидатам, если их хочет видеть какая-то часть избирателей. Можно было оставить в законе какие-то формальные запреты, например отсутствие гражданства кандидата, его недееспособность... Но нельзя снимать партию или кандидата с дистанции, пока не состоялись выборы. Снятие с дистанции — это элемент административного ресурса, давления. ЦИК этим жертвовать не хочет.
— Чем еще не захотел пожертвовать ЦИК?
— Построением вертикали избирательных комиссий, которое вообще не выдерживает никакой критики. ЦИК по новой редакции просто превращается в министерство по делам выборов с подчиненными структурами в регионах. На мой взгляд, надо сокращать полномочия избиркомов — они не должны вмешиваться в избирательный процесс и принимать властные решения.
— В новой редакции прописано, что кандидат от партии может не являться ее членом. Значит ли это, что на президентских выборах 2004 года Владимир Путин может стать кандидатом от "Единой России"?
— Я думаю, нет — зачем ему это? У него сейчас непростая ситуация — рейтинг падает, протест нарастает... Вставать во главу какой-то невзрачной бюрократической партии — это исключено. Для него это потеря существенной части электората, поэтому он никогда этого не сделает. А без Путина "Единая Россия" обречена. Если наберут 10-15% — они должны быть счастливы.
— А как же разговоры о том, что власть хочет добиться трехпартийной системы — центристы, левые и правые?
— Вот, кстати, в новой редакции законопроекта есть положение, которое этим разговорам противоречит. Это положение, по которому в выборах могут участвовать избирательные блоки, состоящие не более чем из трех политических партий. Это странное ограничение, которое носит искусственный характер. Казалось бы, наоборот, если вы ратуете за укрупнение политических сил, то открывайте дорогу всем партиям — пусть объединяются пять, шесть партий, которые будут составлять единую политическую силу.