Издание еще нескольких новых переводов творений Джейн Остен вряд ли вызовет у нас шумиху: будь вдруг найдены неопубликованные ранее страницы Грибоедова или Карамзина, и то в воздух чепчики не полетят. А ведь чем больше Джейн Остен радела в своих известных романах за гордых, предубежденных и чувствительных кандидаток в старые девы, тем ценнее ее апология прожженной кокотки "Леди Сьюзен" (1793-1794).
Та небогатая милая леди, что обычно была альтер эго самой писательницы, здесь совершенно напрасно тратит все деньги на соблазнительные наряды. Ей приходится уступить и жениха, и место главной героини нехорошей разлучнице, которая к тому же и постарше ее будет. Описание победы "Леди Сьюзен" вошло в небольшой сборник издательства "Текст" наряду с романами "Уотсоны" и "Сэндитон". И напрасно современный прозаик Мартин Эмис так уж дивится в "нью-йоркерской" статье, цитируемой в качестве послесловия, успеху "воплощенной старой девы". Джейн-остеновский бум, который с 90-х годов прошлого века переживали в Англии, вполне объясним. Выражался этот бум главным образом в том, что дочери Альбиона поголовно смотрели телесериал по "Гордости и предубеждению" и грезили об актере Колине Ферте в образе мистера Дарси. Дело тут не только в основанной в романах "леди Джейн" школе терпения: мол, девушки всех времен и народов, учитесь жить как с Дарси, так и без Дарси.Дело в том, что Джейн Остен заботится не только о рассудительных молодых "старых девах". Предлагаемые писательницей старинные маски и в сегодняшних карнавалах идут нарасхват. Вот в той же "Леди Сьюзен": и богатый глупец, и попавший в сети красотки умник, и добрячка, которую изображают капризницей, и вредина, прикидывающаяся добрячкой. Всем им, а вовсе не только бедной и благородной, ненароком встречающей богатого и благородного, нужно обустроиться. И очень кстати это обустройство срифмовалось у Остен с поисками жилья — так уж в те времена было принято у родственников: то гостить, то в гости напрашиваться. Прямо по-достоевски — "когда некуда пойти". Только говорит это не пьяненький Мармеладов, а вдовая гроза всех чужих мужей и женихов. В финале зло не наказано, что сразу выгодно приближает "Леди Сьюзен" к современному читателю.
В романе Анри Труайя "Семья Эглетьер" тоже показан замкнутый мир одной семьи. Дело происходит в Париже 1960-х, никаких особых сословных и пространственных барьеров кругом не наблюдается. Отец семейства Эглетьер спокойно разъезжает по своим командировкам и жен выбирает то из буржуазных дам, то из продавщиц. Сын-лицеист грезит об Африке, а дочь-студентка — о преподавателе русской литературы по фамилии Козлов. Но чем раскрепощеннее чувствуют себя члены семейства, тем стремительнее обособляется от других их семейный круг. Это именно такая трогательная и высокомерная парижская семья, которую потом в фильме Клода Шаброля "Церемония" деревенская почтальонша Изабель Юппер и прислуга Сандрин Боннер весело из охотничьих ружей расстреливают, пока те оперу "Дон Жуан" по видео смотрят. Если кому случайно было ту семью из фильма жалко, то Анри Труайя почитать стоит.
Анри Труайя, он же родившийся и до шести лет живший в Москве Лев Тарасов, так хорошо изучил историю жанра семейного романа, что обязательно должен был написать что-нибудь банально подражающее одновременно русской и французской классике. Да еще после того, как он создал для французских читателей по биографической книжке чуть ли не про всех наших Пушкиных и Тургеневых, получил Гонкуровскую премию (1938) и был принят во Французскую академию (1959). Тем не менее его "Эглетьеры" сейчас — ярко светящий пограничный маяк перед морем второсортной беллетристики: то, за что можно еще и Гонкура получить, и спустя 35 лет в серию "У камина" вместе с дамами, которые о "Братьях Карамазовых" и "Будденброках" слыхом не слыхивали, угодить.
Джейн Остен. Леди Сьюзен / Перевод с английского А. Ливерганта, Н. Калошиной, Н. Кротовской. М.: Текст, 2002
Анри Труайя. Семья Эглетьер / Перевод с французского Н. Столяровой. М.: Слово, 2002