|
Последнее танго в Лионе |
 |
Каждые два года в сентябре Лион на три недели превращается в гигантскую танцплощадку — город захватывает очередная Biennale de la danse. Центральные улицы становятся похожими на зебру: каждые десять метров — растяжки с эмблемами фестиваля. Буклеты Biennale можно обнаружить в любом отеле, парикмахерской, музее, в самой крошечной забегаловке. Жители города штудируют их как программки скачек и среди незнакомых трупп вычисляют фаворитов: каждый вечер идут по три-четыре спектакля одновременно, так что выбрать действительно нелегко. Любой портье, таксист или официант готов обсудить с вами последние новости феста.
К обычным уличным хип-хопам тинейджеров присоединяются танцы живота, сарабанды, вальсы, самбо — в зависимости от темы текущей Biennale. Причем танцуют все: респектабельные господа, спешащие по делам домохозяйки, фланирующие зеваки, деятельные туристы. Стихийные представления и импровизированные мастер-классы вскипают постоянно и на каждом шагу — на площадях, в кафе, в метро. Организованные — в строго определенные дни в строго определенных местах.
Центральным событием Biennale является дефиле — грандиозное театрализованное шествие обитателей региона Рона--Альпы. Целый год под руководством профессиональных дизайнеров, художников, композиторов и балетмейстеров тысячи жителей лионских районов и близлежащих городов собираются по вечерам и втайне друг от друга готовят композиции на заданную тему.
Эти беспримерные усилия употреблены на то, чтобы районная самодеятельность смогла один-единственный раз гордо продефилировать перед сотнями тысяч сограждан. Единственная награда участникам — аплодисменты уличных зевак. Награда муниципальным властям, субсидирующим дорогое предприятие, посущественнее — спокойствие на улицах города. Буйных отпрысков эмигрантов — африканцев, вьетнамцев, арабов — таким способом отвлекают от антиобщественных эскапад.
"Самый криминальный район, одни бандиты, машины поджигают каждую ночь",— с умилением объясняла мне одна из функционерок фестиваля, показывая с балкона на стройные шеренги темнокожих одалисок, среди которых разрисованные шаманы крутили на головах свои брейковые пируэты.
Для благонамеренных горожан, готовых заплатить за удовольствие потанцевать и потратиться на карнавальный костюм, организуют тематические ночные балы. В 2000 году лионская Biennale отмечала 2000-летие Великого шелкового пути, обеспечившего городу процветание в Средние века. Путь, как известно, кончался в Венеции, и бал объявили Венецианским. Вечером городское метро заполнилось графами в бархате и шляпах с плюмажем, всевозможными арлекинами и прекрасными дамами в кринолинах и масках — лионцы спешили в древнеримский амфитеатр, где всю ночь отплясывали менуэты под живой оркестр.
 |
| Перуанский жрец-танцор учится ритуальным "пляскам ножниц" с малолетства. Инициацию проходит тот, кто протанцует голым целую ночь под водопадом |
Латинскую Америку свезли в Лион во всем ее географическом и танцевальном разнообразии: 15 стран, около 600 артистов и все мыслимые формы движения — от древних ритуалов до современной акробатики, которые, как оказалось, различаются вовсе не так разительно, как можно было предположить. Залы полутора десятков фестивальных площадок, даже самых отдаленных, были переполнены и в выходные и в будни. Публика неизменно проявляла удивительную лояльность — меньше трех раз занавес не поднимался, хотя зачастую представление смахивало на студенческий капустник. С радостью поглощали все: и перуанских ритуальных танцоров в гигантских тиарах и роскошных панцирях из бисера и камней, откалывающих невиданные трюки; и "единственную в мире" труппу геев из Мексики, предоставившую полный набор развлечений — от сценки в сауне до плясок трансвеститов; и гиперреалистический танц-театр из Колумбии — с настоящей землей, рассыпанной по сцене, и маркесовскими типажами с их вулканическими взаимоотношениями; и танцевальное "мыло" из жизни плантаторов, представленное социалистической Кубой.
Эту всеядную любовь к танцу привил индустриальному Лиону один-единственный человек. Бывший журналист Ги Дарме 22 года назад убедил муниципальные власти построить театр специально для танца — Maison de la danse. В этот Дом он стал приглашать артистов и труппы из самых разных стран. Жителям понравилось. В 1984 году предприимчивый антрепренер развил успех, организовав на базе Maison de la danse первый танцевальный фестиваль без особых затей. Фестиваль не имел конкурса, не раздавал призов, но зато уже через два года у лионской Biennale появилась концепция. Придерживаясь принципа "поучая — развлекай", Ги Дарме представил историю немецкого импрессионизма с 20-х годов до конца ХХ века (от Мари Вигман до Пины Бауш и Сюзанны Линке). Затем было исследование четырех веков балета во Франции (первым профессионалом французы считают "короля-солнце" — Людовика XIV). Затем Лион изучил историю американского модерна (от импрессионистки Дункан до постмодернистки Триши Браун).
Но расширить аудиторию до масштабов всего региона удалось лишь тогда, когда историю сменила география. С 1992 года, не покидая родного Лиона, горожане путешествуют по всему свету: Испания, "мама-Африка", Бразилия, Средиземноморье, страны Великого шелкового пути, Латинская Америка. Впереди — неизвестная Франции Европа.
|
