Продавцы на "Горбушке" (сейчас она называется "Горбушкин двор") на вопрос с ключевыми словами "Касьянов" и "запрет" делали нашему корреспонденту круглые глаза. Новость о правительственных планах ко вчерашнему вечеру ни до кого еще не дошла. Однако большинство из тех, кто узнавал ее от корреспондента Ъ, воспринимали информацию без всякого волнения: где мы, а где Касьянов. Приобретя в лотке под названием "Русский музон" явно неофициальный компакт с музыкой 70-х годов (на обратной стороне коробки с особым цинизмом значилось: "Отпечатано в России. Произведено в объединенной Европе. Все права защищены"), я вспомнил, что на свадьбе у друга познакомился с оптовым перепродавцом аудиоконтрафакта по имени Вова.
С Вовой мы встретились в пиццерии недалеко от рынка — он ездил смотреть, как продвигается ремонт в приобретенной им квартире. Знакомец объяснил пассивность розничных продавцов: их не на эти — так на другие лотки поставят. У тех, кто имеет дело с большими партиями товара или, упаси боже, с его производством, ситуация другая. "Теперь не знаю, удастся ли в связи с этими постановлениями нормально закончить ремонт,— посетовал Вова, отхлебнув пива.— А большие пираты, которые оперируют сотнями тысяч долларов, вообще грустные с утра, как новости посмотрели".На другом рынке у Вовы небольшой склад, на котором постоянно находится от 8 тыс. до 15 тыс. дисков. Плюс три розничные точки, на которых работают граждане Украины. На складе Вова постоянно трудится сам, продавая диски небольшими партиями — чаще всего штук по 50-100 — перепродавцам из провинции. Еще недавно он закупал вперемешку и лицензионные, и пиратские пластинки. Сейчас товар берет только левый: отпускная цена на "лицензию", которая составляла чуть больше доллара за диск, если брать оптовую партию (например, тысячу дисков), сейчас поднялась почти до $1,5. У пиратов же расценки другие: 50-60 центов за диск зарубежной эстрады, каждая пластинка российских исполнителей, так уж повелось, на 10-20 центов дороже. Поэтому с учетом торговой наценки пиратский диск в розницу продается за 80-100 руб.
Отношения Вовы с пиратами складываются цивилизованно: не первый год стороны друг друга знают. "Заказ пиратам оформляется точно так же, как в лицензионные компании,— или по интернету, или по факсу,— говорит оптовик.— Раньше брали продукцию на складах, но после облав пираты стали привозить партии дисков на машинах. Товар для транспортировки удобный, хватит и легковушки".
У московских пиратов, по словам Вовы, в последнее время проблемы если и были, то только с конкурентами из регионов. Очень активно, в частности, стал "опускать" москвичей по цене ростовский производитель. Продавцов тоже гоняют не чаще, чем в прежние годы. Вову, конечно, много раз забирали. В смысле, не его самого (он всегда от товара открещивается, если облава), а продукцию. Если "менты нормальные", за несколько сотен баксов товар они возвращали. Иногда, впрочем, содержимое склада исчезало в милицейских авто бесследно (Вова убежден, что для последующей перепродажи через свои точки). Ничего не поделаешь — бизнес-риск. Вот я и спрашиваю Вову, чего он (и пираты-производители) сейчас так боится, если до сих пор попытки государства бороться с контрафактом по успешности сопоставимы с борьбой с проституцией. "Проститутка — вот она стоит, а вот она села в машину и скрылась,— объясняет оптовик.— А нас руководству рынков проще будет выгнать, чем рисковать, если аудио- и видеоторговля будет разрешена только в магазинах".