— Любой гражданин страны может направить письмо президенту с требованием отставки любого должностного лица. Тем более такое право есть у лидера одной из крупнейших фракций Государственной думы. Разумеется, если президент примет соответствующее решение, я буду вынужден уйти. Но мне кажется, что подобные решения должен принимать именно президент, а не коммунистическая партия.
Если говорить о самом содержании письма, то я хотел бы выделить несколько аспектов. В 1997 году в ежегодном обращении к федеральному собранию первый президент России Борис Николаевич Ельцин потребовал "искоренить российский фашизм с российской земли". Тем не менее через год состоялся учредительный съезд РНЕ, в котором приняли участие более тысячи человек, и эта организация была зарегистрирована. Если Геннадий Андреевич не знает об этом и о том, что судебные органы многих субъектов федерации запрещали деятельность общественных организаций фашистского толка, то я сильно сомневаюсь в том, что он себе хорошо представляет, в какой стране он живет. Только близорукий политик, не помнящий уроки истории, может не бояться угрозы фашизма. Когда-то от этой близорукости пострадали германская коммунистическая партия и весь народ Германии. Поэтому такая позиция члена коммунистической партии, всегда боровшейся с фашизмом, мне кажется особенно удивительной. Это самое мягкое слово, какое я только сумел найти. Я люблю свою Родину и не могу не думать о тех угрозах и вызовах, которые стоят перед ней в XXI веке. Думаю, Геннадий Андреевич просто не видел программу, смысл которой состоял в том, чтобы защитить нашу страну от вредной и очень опасной бациллы — фашизма.Если говорить о "подавлении культуры русского народа", то, видимо, Геннадий Андреевич забыл, что именно он был на закрытии I Всероссийского фестиваля национальной культуры в Кремле, который проводил Минкульт. Жаль, что его не было на открытии фестиваля в Коломенском, где собралось около 4 тыс. человек, которые с энтузиазмом воспринимали великое искусство народов России. Одним из приоритетных направлений деятельности нашего министерства является защита наследия русской культуры и культуры других народов, населяющих нашу страну. Это особенно актуально сегодня, на фоне процесса глобализации.
В советское время различали понятия правды и партийности. И многие советские идеологи партийность ставили выше правды. Обвинения, выдвинутые Геннадием Андреевичем в мой адрес, содержат очевидную дань партийности в ущерб правде. В конце хотел бы еще раз сказать: русский фашизм действительно страшнее германского потому, что он оскверняет память 50 млн человек, погибших во время Великой Отечественной войны на фронте и в тылу, память наших отцов и дедов. И простить это невозможно. Или, может быть, Геннадий Андреевич хочет, чтобы я сделал программу о том, что русский фашизм лучше немецкого? Я рад сообщить Геннадию Андреевичу, что сейчас я работаю над программой "Коммунизм — светлое будущее человечества". Надеюсь, что он примет в ней участие.