премии литература
Вчера в московской гостинице "Балчуг-Кемпински" был объявлен список финалистов литературной премии "Букер — Открытая Россия". Комментирует ЛИЗА Ъ-НОВИКОВА.Почти все произведения из короткого списка премии "Букер" уже вышли в книжных вариантах: интересующимся если и придется пойти в библиотеку, то только за романом Александра Мелихова "Любовь к отеческим гробам", опубликованном в журнале "Новый мир" (#9-10, 2001), при том, что другие работы этого автора — "Роман с простатитом", "Эрос и Танатос" — доступны в книжном варианте. Например, роман Сергея Гандлевского "НРЗБ", впервые опубликованный в журнале "Знамя", за время букеровского "премиального цикла" успел появиться в издательстве "Иностранка" и даже получил премию "Книга года" на прошедшей недавно ММКВЯ. Помнится, тогда Эльдар Рязанов, зачитывая аббревиатуру Гандлевского, засомневался: "Видимо, это название". Ощущение какого-то недоразумения охватило тогда не только известного режиссера. "НРЗБ", где описываются поэтические собрания, любовные истории литературных гранд-дам и начинающих литераторов — что-то вроде "кружкового" романа: такая не слишком яркая, "интеллигентская проза" вполне может устроить жюри. Если же будут искать что-то менее пресное, то подойдет более понятный "внецеховому" читателю Александр Мелихов или социально-пессимистичный Олег Павлов. Его как раз упомянул в своей речи председатель жюри Владимир Маканин, в прошлом сам букеровский лауреат.
"Карагандинские девятины, или Повесть последних дней" Олега Павлова успела побывать в шорт-листе премии "Национальный бестселлер". В "национальные бестселлеры" в этом году пробовался и роман Дмитрия Бортникова "Синдром Фрица". Это произведение — единственная загадка нынешнего шорт-листа. Кто из жюри мог голосовать за тягомотный текст об армейских и семейных переживаниях депрессивного героя, выдумавшего себе собственный "синдром"? Если уж хотели поощрить молодую "экспериментальную", как это сейчас принято называть, прозу, то скорее бы добавили к финалистам Павла Крусанова или Олега Постнова, имена которых упоминались на пресс-конференции. Тем более что примерно то же самое, что и "Синдром Фрица", только в более сюжетном и более привычном для собравшихся в жюри писателей варианте, уже представлено Олегом Павловым.
Довольно прозрачные намеки дали журналистам и другие члены жюри, которых не успел вовремя остановить секретарь комитета Игорь Шайтанов. Поэтесса Татьяна Бек назвала себя "болельщицей" Александра Мелихова. Иначе как при помощи заступничества бывшего главного редактора журнала "Урал" Валентина Лукьянина не могло попасть в шорт-лист и произведение Вадима Месяца "Лечение электричеством. Роман из 84 фрагментов Востока и 74 фрагментов Запада" ("Урал", #2-3, 2002). Валентин Лукьянин был настолько резко не согласен с включением в шорт-лист Владимира Сорокина, что его выпад о "посредственности, эпатаже, цинизме и пиаре" был официально преподнесен на пресс-конференции в разделе "Особое мнение". Наверняка, чтобы получить в списке "Лед" Владимира Сорокина, другим членам жюри пришлось прописать себе и читателям "лечение электричеством".
Как ни странно, но самый известный автор из нынешнего шорт-листа выступал в роли какой-то золушки, из жалости взятой в гости. Помимо грубостей со стороны одного из членов жюри писатель удостоился и следующей формулировки: "Внесение в короткий список имени Владимира Сорокина является в данном случае единственным способом выразить протест против травли писателя, грозящей ему судебной расправой". Так что роман "Лед", без сомнения, явившийся подлинным литературным событием года, получается, и этим обязан "Идущим вместе". Страшно подумать, чему придется подвергнуться писателю Сорокину, чтобы стать лауреатом.