Вчера завершился визит в Россию главы МИД Австрии Бениты Ферреро-Вальднер (Benita Ferrero-Waldner). По окончании переговоров с главой МИД РФ Игорем Ивановым госпожа ФЕРРЕРО-ВАЛЬДНЕР дала интервью корреспонденту Ъ БОРИСУ Ъ-ВОЛХОНСКОМУ.
— Ваши переговоры с Игорем Ивановым продолжались почти на полтора часа больше, чем планировалось. Значит ли это, что слишком многие вопросы вызвали разногласия?— Прежде всего должна отметить, что у нас великолепные отношения. Я второй раз в России в официальном качестве: в первый раз я была здесь в 2000 году — не только как министр, но и как действующий председатель ОБСЕ. По большинству вопросов наши позиции совпадают или близки. Должна сказать, что мы с господином Ивановым не так часто видимся, поэтому хочется обсудить как можно больше вопросов. У нас есть взаимопонимание, но это не значит, что мы полностью согласны во всем. Но мы с уважением относимся к позициям друг друга.
— Какие темы вы бы выделили как главные?
— Прежде всего это двусторонние отношения. Они характеризуются открытостью и доверием. За последние годы активизировалось экономическое сотрудничество. Мы смогли увеличить экспорт на 40%, тем самым сократив внешнеторговый дефицит. Мы также работаем вместе в вопросах безопасности, борьбы с наркоторговлей, отмыванием денег. Мы в одной лодке, и перед нами стоят общие задачи.
— Вы прибыли в Россию прямо из Брюсселя, со встречи глав МИД стран--членов ЕС...
— Не совсем так. Сначала я заехала в Вену, а оттуда — в Санкт-Петербург. Этой части визита я придаю особое значение, потому что там я имела возможность обсудить культурные связи. В будущем году мы все будем отмечать 300-летний юбилей Петербурга, и в том же году городом — культурной столицей Европы объявлен австрийский Грац.
— И тем не менее в Брюсселе обсуждался вопрос, осложняющий отношения России и ЕС,— калининградский.
— Да, действительно, там состоялись интенсивные переговоры по калининградской проблеме. В процессе обсуждения разные страны высказывали разные идеи. Но в конце концов мы приняли единый документ, который отражает нашу общую позицию. Одновременно мы отдаем себе отчет и в том, что этот вопрос вызывает озабоченность России. Мы предлагаем начать процесс, который состоял бы из двух фаз. На первом этапе мы планируем ввести некий проездной документ, который граждане России могли бы получать на основе внутрироссийского паспорта. В этом вопросе страны--члены ЕС готовы пойти на уступки и на изменение некоторых принципов Шенгенского соглашения. В дальнейшем будут проведены исследования, касающиеся возможности пустить по территории Литвы скоростные поезда. Сейчас очередь за Россией изучить наши предложения. И еще очень важно, чтобы в переговорах участвовала бы и Литва.
— Еще один вопрос недавно вызвал некоторое беспокойство в России — отказ Австрии от принципа нейтралитета. В чем тут суть?
— Нейтралитет как принцип записан в конституции Австрии. Изменение конституции возможно только большинством в две трети голосов в парламенте. У нас такого большинства нет. Но есть некоторые расхождения между тем, что написано в конституции, и реальным положением дел. В соответствии с основополагающими договорами в рамках ЕС мы приняли общую оборонную политику и обязаны ей следовать.
— Большинство членов ЕС являются также и членами НАТО. Значит ли это, что у вас общая оборонная политика с НАТО, и каковы перспективы вступления Австрии в альянс?
— Оборонная политика в рамках Евросоюза — это одно, а оборонная политика НАТО — совсем другое. Кроме того, вопрос о членстве в НАТО может быть решен только на референдуме. Сейчас такой вопрос не стоит на повестке дня.
— Скоро в Австрии предстоят парламентские выборы и, возможно, смена правительства. Будет ли сохранена преемственность во внешней политике?
— Да, досрочные выборы состоятся 24 ноября. Я надеюсь, что наша партия (Народная.— Ъ) победит и я останусь министром иностранных дел. Но даже если этого не случится, то правительство проработает как минимум до конца года, когда пройдут наиболее важные мероприятия в рамках ЕС, в частности саммит в Копенгагене. Кроме того, по принципиальным вопросам внешней политики между разными партиями есть консенсус.