фестиваль кино
Кульминацией завершившегося в Риге 16-го Международного кинофестиваля "Арсенал" стала показ 16 фильмов пионера кинематографа Жоржа Мельеса, организованный его праправнучкой Мари-Элен Лерис-Мельес в таперском сопровождении его прапраправнука Лоранса Лериса (Lorence Lerisse). Из Риги — МИХАИЛ Ъ-ТРОФИМЕНКОВ.Перечисление того, в чем Мельес (Georges Melies, 1861-1938) был первым, заняло бы целую газетную полосу. Ярмарочный фокусник, владелец театра, в котором демонстрировались "китайские тени", он не поверил словам отца и продюсера братьев Люмьер о том, что кино — изобретение без будущего, и стал первым нарушителем авторского права, просто-напросто украв в патентном бюро схему кинокамеры и изготовив ее для себя в Лондоне. Неожиданно открыв возможность не просто фиксировать на пленке бесчисленные "прибытия поездов", но и трансформировать реальность — из-за задержки пленки в камере омнибус на парижской улице превратился в катафалк, он стал изобретателем спецэффектов. В киноведении принято говорить о "линии Мельеса", линии фантастического кинематографа: какой-нибудь Спилберг — лишь робкий подражатель этого экстравагантного бородача, жонглировавшего в своих кинофеериях собственной головой.
В фильмах Мельеса красотки, первые шоу-герлз мирового кино, вальяжно возлежали на звездах, полярный великан глотал и тут же выплевывал участников научной экспедиции, фея Карабосс летала на метле, черный чертенок сводил с ума постояльца, согнавшего его с любимой кушетки, а расколдованная иллюзионистом девушка превращала его в толстую гусеницу. Был Мельес и автором первого политического фильма "Дело Дрейфуса" (L`Affaire Dreyfus, 1899), и первой жертвой цензуры: в 1898 году префектура полиции запретила его "Искушение св. Антония" (La Tentation de St.-Antoine) за богохульство. А еще — пионером рекламы: в сцене свадебного пира Синей Бороды статистки вносили в кадр огромную бутылку шампанского ровно на столько времени, чтобы зрители успевали запомнить его марку. А "Путешествие на Луну" (Le Voyage dans la Lune, 1902) стало первым фильмом, включенным в этом году ЮНЕСКО в перечень мирового культурного достояния.
Первая мировая война разорила волшебника: негативы всех своих фильмов он сжег — их просто было негде хранить. В 1930-х годах молодые кинокритики нашли его торгующим игрушками на вокзале Монпарнас. И только после войны наследники взялись за продолжающиеся до сих пор поиски снятых им 520 фильмов: в частных коллекциях, на барахолках и блошиных рынках. Если в 1945 году считалось, что сохранилось только восемь из них, теперь обнаружены уже 200 фильмов.
Понятно, что показы фильмов Мельеса стали надежным семейным бизнесом, что сопровождающие их экстравагантные номера госпожи Лерис-Мельес (Marie-Helene Lerisse-Melies) отработаны до мелочей. Она, например, на манер балаганных горлопанов столетней давности, сопровождает их закадровым комментарием. И если на показе в Риге фея Карабосс кричит прекрасному принцу: "Твоя невеста заточена в Латвии, в Риге", то в Пекине или Мюнхене она укажет ему иной ориентир для поисков. Но в том, как ведущая стучит каблуком по микрофону, когда камни сыплются на голову героя, как она завывает на разные голоса, внезапно объясняется в любви к рижским девушкам или выходит на арену рижского цирка, чтобы продемонстрировать на церемонии закрытия, каких зайчиков из салфеток сооружал ее прапрадедушка, есть то сочетание азарта, толики безумия и профессионального шоуменства, которое, очевидно, и отличало мастеров балаганного жанра конца позапрошлого века.
И пусть никто не может подтвердить или опровергнуть достоверность такой реставрации жанра, международное шоу госпожи Лерис-Мельес — очень полезное напоминание о том, что кинематограф в конце концов всего лишь площадная забава.