Если мужу все равно
Муж у Юли стрессоустойчивый: может полтора часа спать под звонящий каждые пять минут будильник. Проснется, нажмет на орущем телефоне: "Отложить" и снова дрыхнет. Во всяком случае, это утверждает сама Юля, и не верить ей оснований нет — при нас Миша умял целю тарелку оливье, пока мы не обнаружили, что салат жутко пересолен. "Что ж ты ничего не сказал?" — удивились мы, а этот страстотерпец только плечами пожал: "Мне положили — я ел".
У других мужики все нервные. Бойфренд моей сестры объявил войну соседскому коту, который повадился ходить в туалет на его дачный участок. Каждые летние выходные этот псих вскакивал ни свет ни заря, чтобы успеть засечь в окно рыжего преступника и вылететь из дома с криком: "Я тебя урою, шерстяная ж**а!" Кот, кстати, тоже явно любил пощекотать себе нервишки, потому что не сдавался, упорно рыл ямки в куче чужого песка, несмотря на то, что пару раз резиновый сапог до него все же долетал. Муж моей подруги звонил ей в другую страну: "Где мои щипчики для ногтей? Я забыл, куда их положил. Помоги найти, я сейчас камеру включу, а ты интуитивно направляй меня по квартире, как ты умеешь!.. Что смешного, это важно, если я не постригу ногти, они могут врасти, их могут удалить хирургически, ты это осознаешь? Хирургически!" Я сама успокаивала мужчину, который расплакался на хоккейном матче, и он был абсолютно трезв!
А Миша — как в танке. Даже врачи удивлялись, когда он во время Юлькиных родов присел в уголке, чтобы разложить в телефоне пасьянс "Косынка". Дети, правда, в него не пошли — один недавно полчаса рыдал, потому что брат ему на руке поставил точку фломастером, а другой отказался ужинать, лег в кровать и накрылся одеялом с головой после того, как узнал, что пчелки во время медосбора живут не больше месяца. Но и на детские истерики Миша всегда реагирует спокойно, то есть никак. Сыновья им даже манипулировать не пытаются, понимают, что можно сколько угодно ныть, но папа никогда не купит ни лишний самокат, ни лишнюю шоколадку.
А уж Юлькино ворчание Миша тем более не слышит. "Я вам что, уборщица? — возмущается жена и бросает в супруга поднятые с пола вещи.— Это чьи брюки? Чья футболка?" А он ничего, сидит на диване под горой одежды, отодвинет только штанину с лица, чтобы телевизор смотреть не мешала, и смотрит дальше свои новости. Мы сначала думали, что эти двое долго не протянут, разведутся — ну разве сможет темпераментная Юля ужиться с таким флегмой! Но они прожили 10 лет, и даже вроде без особых ссор. Может, потому что поссориться с Мишей нереально?
"Первый год был трудным,— вспоминает Юля.— Он не велся на мои обиды, претензии. А я от этого еще больше заводилась. Как так, думаю, я тут надулась, кастрюлями гремлю, а он не бежит успокаивать и извиняться? До того распалялась, что горло срывала от крика, думала добьюсь реакции. Куда там! А потом ничего, привыкла". Миша, правда, в нормальных переговорах всегда участие принимает — на этом, наверное, и держится их брак. Обсудить, как распределить по справедливости домашнюю работу, и потом взять на себя часть обязанностей — пожалуйста. Но на крики про уборщицу он действительно не откликается. То есть по-человечески понимает. А на повышенных тонах — нет.
Одна беда — свои эмоции Миша тоже почти никогда ярко не выражает. Пылких слов любви, ревности и даже комментариев перед телевизором: "До чего страну довели!" от него не услышишь. Ему как будто немножко все равно. Но, может, не так уж это и плохо? Если привыкнуть?