Главы государств и правительств на этой неделе собрались в Нью-Йорке на сессии Генассамблеи ООН. Основное внимание приковано к первому официальному визиту в штаб-квартиру организации президента США Дональда Трампа. Однако значительное влияние на повестку оказывают и те, кто в Нью-Йорк не приехал, в первую очередь президент РФ Владимир Путин и китайский лидер Си Цзиньпин. Все потому, что нити, проходящие через каждую дискуссию на текущей сессии,— это растущий антагонизм между Россией и США, а также постепенное отдаление друг от друга Пекина и Вашингтона по таким вопросам, как торговля и безопасность. Когда три самых важных члена Совбеза ООН расходятся между собой, и Совет, и значительная часть всего механизма системы Объединенных Наций становятся неработоспособными.
ООН вместе со всем миром находится в кризисе. И хотя трения американцев с двумя сотоварищами по Совбезу ООН и возросли из-за эксцентричности лица, ныне занимающего Белый дом, основы нынешней ситуации были заложены до него. И при президенте Бараке Обаме в Совете Безопасности не все шло без сучка и задоринки. Тупик уже был по многим вопросам, наиболее явный из которых — Сирия.
Сейчас между членами Совбеза нет доверия и согласия, необходимого для конструктивного сотрудничества с региональными силами, для обеспечения реалистичного и долгосрочного посредничества в разрешении конфликтов. И поэтому мировые пожары мелколесья горят без присмотра, рискуя превратиться в пожары лесные. Горькое решение некоторых конфликтов может найтись при достижении ими стадии равновесия сил. Сирия, возможно, как раз такой пример. В принципе, пожар там может погаснуть сам собой.
Однако другие конфликты продолжают гореть и сохраняют высокий потенциал расползания на весь регион: гражданская война в Йемене, спор между Катаром и его соседями в Персидском заливе, сохраняющаяся нестабильность в Ираке, все еще неразрешенный вопрос о Палестине... И это неразрешенные конфликты только в одном регионе. Помимо этого, отношения между Соединенными Штатами и Ираном — холодные уже сейчас — скорее всего, ухудшатся еще больше, поскольку Вашингтон решительно намерен взяться за изучение того, насколько Иран выполняет условия соглашения по ядерной программе.
Деформации глобальной политической системы проявляются по всему миру. Например, в Азии многие страны переориентируются на Китай. Эта триангуляция, при которой старый альянс с США уравновешивается более новым экономическим и политическим союзом с Китаем, скорее, своеобразная страховка от снижения влияния Америки в регионе, а не какое-то полномасштабное изменение политики. Конфликт на Корейском полуострове должен рассматриваться в свете этого изменения баланса сил, и удивительно, что Совбез не смог возложить основную ответственность за работу с северокорейской ядерной и ракетной угрозой на Китай — постоянный член Совета, в наибольшей степени затронутый этим кризисом. Вопрос остается ареной американо-китайского геополитического соперничества в регионе, а не проблемой безопасности, которую необходимо решить сообща.
Совет Безопасности всегда был настолько эффективен, насколько его члены, особенно постоянные, проявляли готовность к сотрудничеству. Поэтому и был тот бледный период времен холодной войны, закончившийся в 1989 году, на смену которому пришел период активного сотрудничества. Сейчас Совбез снова оказался в ситуации растущего международного разлада, и собственные члены лишают его возможности бороться с этим разладом и со своим взаимным недоверием.
В отличие от того периода, который закончился в 1989 году, сейчас нет порядка, при котором две сверхдержавы поддерживали некий циничный мир. Вместо этого, кажется, мы движемся в сторону мира усиливающихся локальных конфликтов без какого бы то ни было согласия относительно того, как сдержать их распространение.
Может ли новый генсек ООН Антониу Гуттериш уже на своей первой Генеральной ассамблее сделать что-то, чтобы остановить упадок Совета Безопасности? В наследство он получил подавленную и деморализованную организацию, которую многие годы отодвигали от решения огромного количества проблем. Свое внимание в первый год руководства организацией господин Гуттериш посвятил восстановлению авторитета в том, что в первую очередь касается кризисов второго порядка, которые не привлекают внимания ведущих держав (или по крайней мере в которых они не принимают активного участия). Генсек проявил активность в целом ряде очень серьезных конфликтов — например, в Конго, Южном Судане, Сомали, Афганистане и Венесуэле. Он даже потратил время на участие в переговорах по таким застарелым ранам ООН, как Кипр. Потратил, впрочем, бесплодно.
Пока Антониу Гуттериш не добился быстрых политических побед. Но он очень талантливый руководитель и пользуется мощной поддержкой в Совбезе, который мало по каким вопросам может договориться. Поэтому еще слишком рано говорить о том, что он не может развернуть ситуацию к лучшему.
Тем не менее знаки, касающиеся деятельности ООН, нельзя назвать хорошими. Прямолинейный верховный комиссар ООН по правам человека принц Зейд (Раад аль-Хусейн.— “Ъ”) борется с ухудшением ситуации с правами человека во многих странах. Судьба рохинджа, мусульманского населения Мьянмы,— самый свежий пример. И заметно, каким одиноким кажется голос принца Зейда в современной ООН. Слишком много государственных лидеров сейчас высмеивают международную систему либеральных ценностей, прав человека и верховенства закона, которая находится в самом центре деятельности по правам человека.
ООН при предыдущем генсеке Пан Ги Муне скрывала свои неудачи в политических вопросах и вопросах безопасности, став лидером и координатором в том, что касается изменения климата и экоустойчивого развития. По тому, что касается экоустойчивого развития в рамках Генассамблеи ООН, активности будет много — существует широкая коалиция правительственных, международных и неправительственных организаций, которые верны этому делу. И это может оказаться редким лучом света.
В том, что касается проблемы изменения климата, однако, перспективы печальны. Анонсированный президентом Трампом выход из Парижского соглашения по вопросам изменения климата оставил пробоину ниже ватерлинии в этом вопросе. С одной стороны, многие корпорации, правительства, мэры крупных городов и многие другие все еще привержены задаче по замедлению темпов глобального потепления. Поэтому в Нью-Йорке будет масса поводов для торжества. Но с другой стороны, президент Трамп дал карты в руки властям тех государств, которые всячески искали способ отсрочить исполнение соглашения.
Для многих государств наступили тяжелые времена как у себя дома, так и за рубежом. Сейчас во многих регионах время популизма и злобного национализма. И поэтому для ООН с ее глубокой культурой международного сотрудничества на основе ценностей ее устава наступил очень неприятный момент. Многие разочаруются в ООН на этой неделе и зададутся вопросом о ее значимости. Но им стоит помнить, что если ООН нуждается в приведении в порядок, то в том же самом нуждается и мир в целом.