Завершены работы в филиале Большого театра. Правда, зрителей туда пустят лишь в конце ноября — на премьеру оперы "Снегурочка". А пока там дали концерт для строителей. Перед концертом здание филиала осмотрел корреспондент Ъ СЕРГЕЙ Ъ-ХОДНЕВ.
Здание — плод совместных усилий "Моспроекта-2" и ЗАО "Моспромстрой". В авторы проекта все время записывались разные руководящие архитекторы, которые, впрочем, сменяли друг друга на посту главного зодчего так часто, что этих смен хватило бы хоть на Миланский собор. Удивительно, но семиняньковое дитя господ Вавакина-Посохина-Кузьмина-Андреева и иных все-таки демонстрирует стилистическое единство: классицизм в духе 1930-х, только робко, по-ученически скопированный и аляповато отделанный.В интерьерах это чувство робости постарались, как водится, забить роскошью. Но и роскошь вышла не роскошная — без удали молодеческой, да и неряшливая. Скажем, решили, что просто покрасить стены в фойе и вестибюлях будет несолидно, а на камень бюджета не хватило — в результате всякие мраморы-малахиты просто нарисовали с разной степенью реализма. Во всех этих художествах поддерживали в основном отечественного производителя при двух исключениях: хрустальные люстры делали чехи, а зрительские кресла — французы. В зале 960 мест, и вся эта без малого тысяча счастливцев может наслаждаться суперсовременной системой вентиляции: надлежащие устройства вентилируют прямо из-под сидений, да так хорошо, что ни дуновения не заметно. Об этом с ликованием поведал главный строитель филиала (и по совместительству первый заместитель генерального директора "Моспромстроя") Яков Саркисов. Потом настал черед дивиться техническому совершенству новой сцены. Тут и непревзойденная механическая система загрузки, хранения и подачи декораций, и подъемно-опускное устройство на каждом клочке сцены и оркестровой ямы, и четвертый по продвинутости микшерский пульт в мире, и подзвучка зрительного зала, оформленного, конечно же, неутомимейшим из монументалистов Зурабом Церетели.
В современных и осовремениваемых театрах, как то показывает опыт парижской "Гранд-опера", особенно тяжело бывает с живописными плафонами: нужно же как-то выделяться — не все же несчастных муз в хоровод пускать. Хотя такой вольницы, как Шагалу в Париже, московскому академику не позволили, предложив в качестве источника вдохновения костюмные эскизы Льва Бакста. Сочетать в одном здании рафинированность мирискусников, пейзанские вариации на тему сталинской архитектуры и неповторимую грацию "летучего отряда" монументалистов из Академии художеств — это вам не Мариинский театр перестроить. И знаете что? Сочетание-то оказалось в своем роде даже гармоничным. Во всяком случае, под рукой мастера все бакстовские танцовщицы как-то налились этакой величавой микеланджеловской брутальностью, которая с провинциальным сталинизмом зрительного зала вяжется прямо чудо как хорошо. Правда, фоном к этому плафонному танцу служит какая-то геенна огненная, среди пестрых пятен которой, за внушительной ляжкой одной из нимф, проглядывает такой ма-а-ленький Большой театр — почему-то тоже пламенеющий.
В момент привода журналистов в зрительный зал на сцене шла последняя репетиция перед концертом. И это был, безусловно, один из самых приятных моментов пресс-экскурсии, потому что акустика в зале оказалась вполне сносной, а одетый пока еще в свое "штатское" хор старался изо всех сил. Может быть, даже слишком старался, в бессмертных "Половецких плясках" Бородина перекрывая порой даже грохот литавр. Самих певцов это, видимо, немного смущало, поэтому в самый патетический момент вместо своей партии хор с негодованием во всех четырех голосах закричал: "Не слышно оркестра!" Режиссер концерта Михаил Панджавидзе угрожающе заметался по зрительному залу, требуя выгнать оттуда всю пишущую братию, а оркестр вдруг поднялся вместе с полом оркестровой ямы, зависнув на уровне сцены, а потом мягко опустился обратно, при всем том не переставая играть. Пишущая братия подивилась, но увелась из зала легко: журналисты — как малые дети, и потому обещание "показать гримуборные и сцену" их совершенно отвлекло от столь захватывающих концертных репетиций.