В Басманном суде продолжается рассмотрение дела Кирилла Серебренникова. Режиссер заявил, что отрицает все предъявленные обвинения, и попросил судью не назначать ему меру пресечения в виде домашнего ареста, так как в этом случае он лишится возможности работать. Перед зданием суда собрались те, кто протестует против задержания Кирилла Серебренникова. Среди них — актер Юрий Колокольников. В беседе с ведущим «Коммерсантъ FM» Борисом Блохиным он прокомментировал свою позицию.
Фото: Олег Никишин, Коммерсантъ
— Почему вы пришли сегодня? Чего вы хотите — закрытия уголовного дела, домашнего ареста?
— Я пришел, прежде всего, поддержать близкого друга и коллегу, как-то привлечь внимание СМИ, общественности к этому абсолютно абсурдному делу, в рамках которого его обвиняют в организации преступной группировки или как они это сформулировали. Цель может быть только одна. Очень много людей из кинотеатральной индустрии пришли сегодня поддержать Кирилла. Мы прекрасно понимаем, что дело не только в Кирилле Серебренникове, помимо него, есть еще сотни тысяч, десятки тысяч дел, о которых мы просто не знаем. Вопрос — что делать, как помочь, как это изменить? А ответа на этот вопрос нет. Он должен, наверное, лежать не в плоскости, что они плохие, а мы хорошие, это какая-то должна быть другая дискуссия совершенно. Но у меня нет на это ответа.
Я абсолютно уверен, что Кирилл не имеет никакого отношения к организации преступной группировки. Это абсолютно абсурдная какая-то история. Многие спрашивают: кто это сделал, кому это надо? Понимаете, у меня уже ощущение, что это какой-то снежный ком, что, на самом деле, это никому и не надо, просто какие-то процессы, которые существуют сами по себе, так запустились. Те, кто трудится в правоохранительных органах, ведь тоже работают, у них есть дети, семьи, они во что-то верят. И они, наверное, в это верят, скорее всего, потому что если ты работаешь на каком-то месте, ты не можешь работать себе в карман. Настолько как-то в нашем королевстве ложь с правдой, с обманом переплелись.
— Как вам кажется, такая реакция общества, поддержка что-то сможет изменить в этом деле?
— Я на это надеюсь. Когда приходят известные люди, поддерживают кого-то, значит, они не верят в правосудие, не верят в правоохранительные органы, которые получают зарплату на наши деньги. И когда есть недоверие к тем инструментам государства, которые должны управлять всей этой территорией, конечно, возникает самая большая проблема. Потому что когда ты живешь в государстве, в которое ты не веришь, считаешь, что все, что происходит, не имеет под собой никаких оснований, это все неправда — это трагедия, с этим что-то надо делать.
— А с коллегами, друзьями вы обсуждаете, что можно сделать с этой проблемой?
— Конечно. Единственное, что мы можем сделать, безусловно, поднимать какую-то дискуссию вокруг этого. Раз у нас все-таки есть такая возможность, мы люди публичные, значит, мы можем как-то с помощью СМИ и других инструментов это все как-то поднимать. Но дальше надо точно, вы правильно спрашиваете, какой-то запрос сделать, что конкретно хотим, какие пункты есть. Они же пунктами с нами общаются, вот мы тоже должны. Потому что вот это «вы плохие, а мы хорошие» уже никому не интересно, это вообще не про это даже история.