обозреватель
Упорство мировых маргиналов, которые не дают остальному миру забыть о них, периодически что-то взрывая или в кого-то стреляя, не может не вызывать удивление. На что рассчитывают "борцы за независимость" на разных континентах, избравшие террор главным инструментом реализации пресловутого ленинского тезиса о праве нации на самоопределение? За десятилетия борьбы, унесшей где-то сотни, а где-то и десятки тысяч жизней, ни одно из сепаратистских движений ни на миллиметр не приблизилось к заветной цели — созданию собственного независимого государства.Принцип территориальной целостности остался так и не взятой ими неприступной крепостью. Индонезия, отпустившая на все четыре стороны Восточный Тимор в соответствии с планом ООН, стала особым случаем, исключением из правила. Между тем "страна басков", "страна тамилов", "страна уйгуров" и другие подобные им "страны" остаются миражами, живущими в воспаленном воображении небольших групп людей. Вооруженные бомбой и национальной идеей, они следуют традиционной логике революционера, убежденного в том, что жертва, принесенная на алтарь "правого дела", по определению, не может быть напрасной. Как втолковывал такому революционеру Некрасов: "Иди и гибни безупречно, умрешь недаром, дело прочно, когда под ним струится кровь". Но в том-то и дело, что сегодня умирают напрасно: пролитую кровь, свою и чужую, не удается конвертировать в независимость. И не удастся. В итоге, сами того не замечая, борются ради процесса, иллюстрируя другой известный тезис: "Движение все, цель ничто".
В Европе такая борьба сегодня выглядит и вовсе абсурдной — не так, как в 60-е годы прошлого века, когда движение басков только зарождалось и романтические надежды на его победу еще теплились. Набирающий темп процесс евроинтеграции — создание единой Европы,— стирающий все и всяческие барьеры между европейскими нациями, делает подобную борьбу все большим анахронизмом. Ну о каких еще новых микрогосударствах может идти речь, когда и старые-то гиганты до конца не представляют, что с ними будет после принятия единой европейской конституции и других шагов, направленных на их дальнейшее сближение. Идея государства-нации начинает жить на уровне более укрупненной общности — единой Европы, "страны европейцев". В этих условиях определение "страна басков" звучит уж совсем экзотически и воспринимается исключительно как метафора, а не возможная новая политическая реальность.
С "борцами за независимость" все ясно. Более интересно другое — как отразится их борьба на том, что называют "цивилизованным обществом". Такое общество не хочет признавать, что вспышки терроризма — лишь аллергические пятна на его коже, вызванные неприятием тех или иных процессов или явлений. В результате борьба с басками и им подобными выявляет парадоксы демократии в XXI веке: вслед за США Европа с готовностью жертвует демократическими нормами. Ценой этой жертвы для современного мира становится обретение единства, которого ему все еще не хватает.