Мировая практика выхода футбольных клубов на рынок ценных бумаг имеет достаточно короткую историю. Акционерными обществами те или иные клубы именоваться могли давно, но никаких последствий, в частности для бюджета команды, это бы не повлекло. Разумеется, самым удачным примером выхода на биржу можно считать историю с Manchester United (MU), акции которого с самого начала шли нарасхват. Бумаги английского гранда котируются на бирже десять лет, за это время их стоимость выросла в десять раз, а капитализация клуба, даже несмотря на наметившийся в европейском футболе финансовый кризис, достигла почти $500 млн. Сейчас в реестре акционеров MU значатся более 10 тыс. физических лиц и порядка ста компаний. Причем самый крупный акционер — British Sky Corporation — владеет всего 9,9% акций.
Но все же пример с Manchester — это тот редкий случай, когда вложения сторонних инвесторов в футбол не только окупаются, но и приносят прибыль. Причем, что интересно, доходы акционерного общества не зависят напрямую от того, как выступает команда. В минувшем сезоне MU, например, вовсе ничего не выиграл. Тем не менее рост его акции продолжился. Причина этого достаточно необычная. Руководство клуба не скрывает, что львиная доля поступлений, в частности от продажи товаров с клубной символикой (порядка $26-30 млн в год), идет не с богатого и целевого в случае с футболом европейского рынка, а с Востока (Малайзия, Китай, Корея, Япония и т. д). И зиждется популярность MU в этом регионе не столько на игре, показываемой командой, сколько на наличии в ее составе одного человека — Дэвида Бекхема (David Beckham). Футболист он, конечно, отменный, однако "клубный товар" с его изображением раскупают по другой причине: больно уж смазлив. В это, может, трудно поверить. Но нужно было видеть, как в той же Японии во время чемпионата мира "раскупался" Бекхем. Даже два самых дорогих футболиста мира — Зинедин Зидан (Zinedine Zidane) и Луиш Фигу (Luis Figo) — в плане "продаваемости" по сравнению с англичанином, что юниоры против мэтра.Можно, конечно, вспомнить и о мадридском Real, который в финансовом плане не сильно уступает англичанам. Но у "королевского клуба" принципиально иная структура собственности. Основа благосостояния самого популярного клуба Испании — его члены, число которых постоянно растет и уже давно зашкалило за миллион. Для них отдать пару сотен долларов для любимой команды — никакой не бизнес, а так, скорее акт благотворительности. Условия, что и говорить, комфортные. Президент клуба Флорентино Перес (Florentino Perez), принявший Real в более чем плачевном состоянии (долги тогда составляли $250 млн), подумывал, правда, о выходе на биржу, но потом счел этот шаг не слишком разумным. "Это случилось бы только в том случае, если бы иного выхода расплатиться с долгами не было",— говорил позже господин Перес.
В целом же примеров неудачного (для инвесторов в первую очередь) размещения акций на бирже хватает. К примеру, туринский Juventus, несмотря на громкое имя, пока приносит держателям его бумаг сплошные убытки. Год назад, в первый же день, когда акции клуба начали котироваться на Миланской бирже, они упали в цене на 4% и впоследствии неизменно двигались по нисходящей. Потом руководство туринцев в кулуарных беседах сетовало, что решение об эмиссии бумаг было ошибочным. Деньги, дескать, быстро проели, пытаясь удовлетворить растущие запросы футболистов и потратившись на покупку новых игроков, а проблем добавилось.
Аналогичная история случилась с Lazio, в настоящее время и вовсе находящимся в глубоком финансовом кризисе. Можно вспомнить также турецкие Galatasaray и Besiktas, которые в прошлом году тоже решили пустить акции в биржевую продажу — в первый же день торгов их ценные бумаги потеряли в цене 18%. А ведь названия всех этих клубов — весьма громкие брэнды, чего нельзя сказать ни об одном из российских, даже лучших. В частности, громкими победами похвастать могут почти все — тот же Galatasaray был обладателем Кубка UEFA.
В свете вышеизложенного перспективы отечественных клубов в качестве открытых акционерных обществ (в нормальном понимании) более чем туманны. Недавно президент ЦСКА Евгений Гинер заявил агентству РБК, что рассматривает выпуск бумаг на открытый рынок в качестве одного из вариантов привлечения дополнительных средств. Правда, вчера он же заявил корреспонденту Ъ, что это если и случится, то года через три. Пока же, как выяснилось, в ЦСКА думают, изучают зарубежный опыт.
С аналогичными планами уже давно носятся во Владикавказе, пытаясь сделать что-то с прозябающей уже который год в нижней части турнирной таблицы "Аланией". Кому могут понадобиться бумаги клуба из города с населением чуть более 300 тыс. человек, да к тому же из фактически прифронтового региона, подумать, наверное, забыли. Нет-нет да и заговорят о выпуске акций на рынок и представители других команд. Попробуем прикинуть, может ли это случиться вообще, и если да, то какой результат даст.
Первым моментом, с которым связаны сомнения в реальности выхода российских клубов на биржу, является их тотальная закрытость. Сейчас президент любого клуба сообщит данные о финансовом состоянии вверенного ему предприятия разве что под пытками. А ведь сам статус открытого акционерного общества в общем-то предполагает прозрачность. Возвращаясь, к примеру, к упомянутому Manchester United, можно сказать, что секретов у клуба попросту нет. Каждый, даже самый мелкий акционер обязательно получает многостраничные отчеты о состоянии дел, об изменениях в зарплатах футболистов и грядущих тратах на приобретение игроков, о расходах на содержание инфраструктуры и прочем. Можно, конечно, представить, что и российские клубы возьмут да и сделают свои бюджеты прозрачными. Но это только в теории. Не секрет, что для многих их владельцев футбол на самом деле — не главное. Куда важнее, так скажем, недокументируемые возможности, предоставляемые владельцу команды. Иначе содержать футбольный клуб высшего дивизиона в России просто нет смысла. Ведь это как минимум $6 млн годовых затрат — при том, что экономить с таким бюджетом придется на всем.
Еще одним очевидным минусом футбольных клубов как объекта вложений является их убыточность. Соответственно, некто, рискнувший купить акции клуба, может заранее попрощаться со своими деньгами — дивидендов бумаги не принесут, да и в цене, скорее всего, упадут. Разве что "Спартак" в этом плане может претендовать на роль исключения — команда регулярно выступает в Лиге чемпионов и прилично там зарабатывает. Зачастую же содержание футбольного клуба — это банальное потакание собственным капризам. Скажем, Министерство путей сообщения со своим "Локомотивом" — как раз такой случай. Равно как и президент Калмыкии Кирсан Илюмжинов с "Ураланом", идущий на серьезные траты, чтобы сделать из клуба визитную карточку своей республики (пока получается блекло).
Но тут хотя бы понятно, зачем. Чего не скажешь о "Роторе", ЦСКА или "Зените", например. Их президенты, конечно, могут говорить, что рассматривают свои клубы как бизнес чистой воды; они расскажут о перспективах их вывода на самоокупаемость, о том, что пока на прибыль рассчитывать не приходится, поскольку в России еще не слишком охотно вкладывают средства в футбол и прочее. Но на вопрос, зачем изыскивать и вбухивать десятки миллионов долларов в дело, которое не дает отдачи, вразумительный ответ дадут вряд ли. Обычно следуют отговорки из серии "дайте время, и все наладится". Собственно, неясность смысла существования того или иного клуба как коммерческой структуры и есть главное препятствие на пути его превращения в нормальное акционерное предприятие.
В общем, ни о каком выходе российских футбольных клубов на биржу речи, по-крайней мере сейчас, идти не может. Трудно представить себе вменяемого инвестора, который готов рискнуть собственными деньгами, вложившись в футбол в стране, где болельщики не ходят на стадионы, а если и ходят, то платят за это гроши; где зарплаты футболистов явно завышены; где телевидение упорно не желает показывать в нормальном формате матчи первенства; наконец, где никто не знает, зачем такой футбол нужен.
ИВАН Ъ-ГРЕКОВ