Российские компании могут выдавить из Венесуэлы — такое мнение высказали опрошенные «Коммерсантъ FM» эксперты. Что будет с российскими контрактами в случае свержения президента Николаса Мадуро? Останется ли Москва главным партнером Каракаса в военно-техническом сотрудничестве? Об этом — в материале Аэлиты Курмуковой.
Фото: Carlos Garcia Rawlins, Reuters
Россия стала стратегическим партнером Венесуэлы во времена правления Уго Чавеса, но не в первый срок его президентства. Договор по военно-техническому сотрудничеству Москва и Каракас подписали только в 2001 году. До этого венесуэльцы закупали военную технику в Америке и Европе. Кстати, Венесуэла стала первой латиноамериканской страной, которая получила разрешение от США на покупку истребителей F-16. После того, как Штаты ввели экономическое эмбарго, Чавес начал искать новых партнеров.
Сегодня вооруженные силы Венесуэлы полностью оснащены российской техникой. Сумма подписанных контрактов на 2013 год оценивалась в $11 млрд, причем $4 млрд Россия выделила в качестве кредита. Возвращать эти средства Каракас пока не готов. В июне Счетная палата заявила, что госбюджет России в 2017 году недополучит 54 млрд рублей из-того, что Венесуэла не выполнила свои обязательства.
Но платить ей нечем. 96% экспортной выручки страны составляют нефтяные доходы, которые падают по причине общего снижения котировок. Венесуэла обладает крупнейшими в мире доказанными запасами нефти — 18% мировых. У России — почти 5,5%, и третье место по запасам углеводородов в мире после Саудовской Аравии. Так что приход российских компаний в Каракас вполне логичен.
При прошлом президенте Уго Чавесе, который считался другом Москвы, 40% венесуэльской нефтяной компании PDVSA принадлежала российскому консорциуму в составе «Роснефти», «Газпромнефти», ТНК-BP и ЛУКОЙЛа. После смерти президента условия игры поменялись, несмотря на то, что к власти пришел его преемник Николас Мадуро. Крупные игроки начали скидывать пакеты акций, учитывая нестабильную политическую ситуацию, говорит ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков:
«Ни у кого сомнений нет, что Мадуро не устоит. Так как там оппозиция позиционирует себя как либерально настроенную, вряд ли они решат забрать все активы у иностранных компаний — или платите больше, либо уходите из этих проектов. И вот тогда, вполне возможно, российские компании уйдут, потому что рентабельность венесуэльских проектов и так невысока. Скорее всего, постепенно многие российские компаний из Венесуэлы выдавят».
Из российских нефтяных компаний в Венесуэле осталась только «Роснефть», которая скупила акции у других российских игроков, решивших уйти с рынка, оценив возможные риски. Компании принадлежит до 40% крупных проектов PDVSА.
Проблемы начались в прошлом году, когда оппозиционный парламент аннулировал сделку на $0,5 млрд по увеличению доли «Роснефти» в Petromonagas до 40%. Депутаты обвинили президента Мадуро в распродаже страны ради поддержки режима. Тем не менее, наши интересы в Венесуэле гарантированы с правовой точки зрения, говорит пресс-секретарь «Роснефти» Михаил Леонтьев: «У них стабильная ресурсная база, огромная. И никакое положение не является основанием для того, чтобы не думать о будущем, о будущей ресурсной базе, о будущих возможностях компании. При чем здесь нестабильная политическая ситуация? Все в Венесуэле мы делаем на основе внутреннего и международного законодательства, наши интересы гарантированы с правовой точки зрения».
«Мы же не с властью, не с партией социалистической заключали контракты, а с государством, с компанией PDVSA. Инсинуации есть, но мы инсинуациями не занимаемся, мы работаем в правовом поле», — добавил Леонтьев.
Россия выполнила все обязательства по военным контрактам в Венесуэле, заявил в мае заместитель директора Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству Анатолий Пунчук. Однако незавершенным остается проект по строительству в стране завода по производству автоматов Калашникова и боеприпасов к ним. За хищение более миллиарда бюджетных рублей в рамках этого проекта экс-сенатор Сергей Попельнюхов получил семь лет заключения — его фирма выиграла тендер на строительство того самого завода, с которого Россия должна была получать 5% комиссионных.
«Изначально венесуэльцы долго выбирали местных подрядчиков. Потом возникли проблемы с российской стороны, в частности, бывший сенатор Попельнюхов нецелевым способом использовал деньги «Рособоронэкспорта», в настоящий момент он подвергается судебному преследованию. А потом, собственно говоря, начались политические неурядицы, и оппозиция стала выдвигать предположения, что это оружие будет использовано для подавления мирных протестов. Но, насколько я знаю, по согласию российской и венесуэльской сторон сдача объекта строек перенесена и планируется на начало следующего года. И даже если оппозиция придет к власти, просто для того, чтобы обслуживать эту технику, чтобы она не стояла, прикованная к земле, выполняла свои функции, я думаю, что еще многие годы, если не десятилетия, Венесуэла будет вынуждена закупать здесь запасные части, а российские заводы будут иметь стабильный источник дохода. Хотя может быть, конечно, и не такой масштабный, не такой объемный, как они имели, когда заключались крупные поставочные контракты при жизни Уго Чавеса», — рассказал директор Центра анализа стратегий и технологий Руслан Пухов.
Перспективы крупного российского бизнеса в Венесуэле на фоне внутренней политической нестабильности в стране непредсказуемы. Товарооборот между нашими странами продолжает сокращаться: в прошлом году он составил $336 млн, то есть минус 12% по сравнению с предыдущим годом. Для сравнения, в 2012-м году этот показатель достигал почти $2 млрд.
Президент Николас Мадуро не раз говорил, что оппозицию в стране финансируют американцы, которым невыгодно присутствие России в Латинской Америке. Но ливийского или украинского сценария там не ждут. При смене власти двусторонние контракты могут частично пересмотреть, не исключает директор Института Латинской Америки Владимир Давыдов: «Мне даже кажется, что пройдена точка невозврата в движении к кровавой конфронтации — и режим Николаса Мадуро, и оппозиция закусили удила, что называется. Мой взгляд на развитие событий больше пессимистичный, чем оптимистичный. Известно, что оппозиция в Венесуэле — это не оголтелый правый фашиствующий элемент, это достаточно широкий спектр политических сил, в том числе социал-демократической ориентации. И отнюдь не все левые движения и партии находятся сейчас на стороне президента Мадуро. Поэтому, в принципе, наш диалог с оппозицией возможен, более того, он целесообразен. Я думаю, что издержки в случае негативного сценария, о котором я говорил, для нас будут значительны, но они не охватят все 100% наших активов. Нам нужно научиться и, наверное, предпринять усилия для того, чтобы минимизировать возможные потери. Насколько я понимаю, для этого существует дипломатия и другие каналы».
В вопросе Венесуэлы Кремль в настоящим момент занимает позицию невмешательства, но при этом обеспокоен градусом политического противостояния в стране.