|
Падение по инерции |
 |
| Фото: AP |
Двухнедельное стремительное падение американского и европейского фондовых рынков на прошлой неделе отразилось и на российском. В прошлую среду на нем началась настоящая паника. Больше всех подешевели, как всегда в подобных ситуациях, "голубые фишки". Рекорд поставили акции "Газпрома", рухнувшие на 12%; индекс РТС по итогам дня упал сразу на 7,4%. Последний раз подобное происходило в феврале прошлого года, когда лихорадка на американском рынке наложилась на финансовый кризис в Турции.
Брокеры говорили, что на рынке царит страх, указывали на то, что активные продажи акций ведут западные фонды. А наибольшие потери, как всегда, несли частные инвесторы, в особенности недавно купившие акции российских эмитентов. Поэтому, как всегда, возник вопрос: "Кто виноват?"
Традиционный рыночный ответ известен: сами вкладывали, значит, сами рисковали и сами виноваты. Однако рискнем предположить: в нынешних потерях инвесторов виновата исключительно безответственная политика российских властей.
Чужая партия
В том, что беспрепятственный приток спекулятивного капитала на рынок чреват серьезными последствиями, мало кто сомневался, тем более что общая схема действий инвесторов не изменилась принципиально по сравнению с 1997 годом.
В самом деле, посмотрим, кто из внешних инвесторов тогда вкладывал в ГКО. Это западные спекулятивные фонды, рассчитывавшие получить высокие проценты. Стимулировали их при этом российские власти, скупавшие собственные госбумаги через дочерние западные фирмы. В результате возник типичный эффект пирамиды, и, когда в 1998 году денег на поддержание этих госбумаг у государства уже не осталось, рынок рухнул.
Причем началось все именно с акций. Инвесторы начали продавать российские бумаги за доллары, а доллары уводить за рубеж, и Банк России, ощутив острый недостаток в иностранной валюте, не смог удержать курс рубля на обещанном уровне. ГКО фактически обесценились, и начался их массированный сброс, что, собственно, и привело к дефолту. Кто больше всех при этом потерял? Принято считать, что бюджет, но на самом деле это означает "граждане, заплатившие налоги".
 |
Сам факт того, что частные инвесторы теряют больше профучастников, довольно естественен: на то они и профучастники. И даже если рынок пытается вернуться обратно, потери неизбежны, ведь из него уже вынули деньги, причитающиеся брокерам в качестве комиссионных. Так что всем все вернуть никак не удастся.
Какие именно частные инвесторы теряют больше всего? Ответ очевиден: частные инвесторы той страны, где рынок падает сильнее всего. В математике давно доказано, что при игре в "орлянку" (а это и есть крайне упрощенная модель мирового фондового рынка) всегда выигрывает тот, у кого запас денег больше. Так что западные фонды ведут статистически беспроигрышную игру. Как, впрочем, и российские фонды, статистически обыгрывающие частных инвесторов.
Своя игра
Но если все так безнадежно, то зачем вообще России нужен фондовый рынок, на котором большинство граждан вроде как обречены на проигрыш? Ответ можно искать в двух направлениях. Во-первых, этот рынок нужен владельцам крупных компаний. Ведь если у них все в порядке и их акции растут в цене, то это удешевляет для корпораций, к примеру, привлечение заемных средств. Во-вторых, фондовый рынок может быть перспективным для частных инвесторов, если действительно будет аккумулировать средства для вложения в производство и зависеть от внутриэкономической ситуации в стране, а не от слабо предсказуемых событий за океаном.
Но для этого нужно сделать капитал более уживчивым, не позволяя ему свободно уходить из страны. Тут самое время опять вернуться к послекризисным событиям 1998 года. Тогда тоже было понятно, что игра со свободным плаванием капитала чревата серьезными неприятностями. Предлагались разные варианты замедлить движение этих денег. Вот что, в частности, говорил в интервью газете "Коммерсантъ" в мае 1999 года замминистра финансов Олег Вьюгин, ныне работающий первым зампредом Банка России: "На меня большое впечатление произвел опыт Чили, действия правительства и ЦБ этой страны с целью предотвратить чрезмерный приток краткосрочного капитала в страну. Все понимают, что приток краткосрочного спекулятивного капитала в страну достаточно опасен. Можно его ограничить принятием жестких административных мер, то есть сказать, что потоки капитала строго регулируются. Но чилийцы применили рыночный способ. Они облагали по определенной схеме налогом капитал в зависимости от срока, на который он приходит в страну. Вложения сроком больше 120 месяцев налогом практически не облагались, а ставка налога по краткосрочным инвестициям доходила до 45%".
Согласитесь, здравая идея. Рост фондового рынка при этом будет идти, естественно, не слишком быстрыми темпами, зато точно будет устойчивым: едва ли кому-нибудь захочется выводить деньги, платя 45-процентный налог. А надежды на то, что наш рынок вырастет сам по себе, тоже беспочвенны. В доказательство еще одна цитата. Вот что заявил Ъ еще в конце марта этого года тогдашний глава компании "Тройка Диалог" Рубен Варданян: "Все очень просто. У нас пока только сформировался спекулятивный рынок. Ведь как все происходит? Намечаются у нас, к примеру, положительные тенденции в экономике. Еще через шесть-девять месяцев это замечают западные инвесторы. В начале года они приезжают в Москву, смотрят: медведи вроде по улицам не ходят, бандиты с ружьями — тоже, значит, есть смысл покупать акции. А к августу у нас либо очередной бюджетный кризис, либо вечные проблемы с отопительным сезоном, либо еще какой-нибудь сюрприз. И инвесторы начинают продавать акции, обрушивая рынок. И так каждый год".
Так что истинные причины обвала на фондовом рынке на прошлой неделе едва ли следует искать за океаном. Настоящая причина — упорное желание российских властей вести себя так, как учит практика международного сотрудничества, плюс упорное нежелание учиться на собственных ошибках.
ПЕТР РУШАЙЛО
|