Разразившийся на прошлой неделе правительственно-парламентский кризис
заставляет экспертов Ъ еще раз вернуться к оценке возможных вариантов
инвестиционного климата в ближайшие месяцы. Читатель этой заметки,
по-видимому, уже будет знать итоги съездовской разборки, которые были еще
неясны в момент подготовки материала. Впрочем, неясны лишь отчасти. Учитывая
хорошо развитый инстинкт самосохранения, присущий депутатскому корпусу и
убедительно продемонстрированный им на предыдущем съезде, можно предположить,
что нынешний кризис серьезной помехой ходу реформ не станет.
Из-за чего шум, или чем плох кабинет Гайдара
Деятельность кабинета с самого начала стала проводиться по двум направлениям.
Условно их можно обозначить как макроэкономическое (связанное с освобождением
цен и финансовой стабилизацией экономики) и микроэкономическое
(приватизация). По поводу второго направления серьезных возражений не слышно.
Пожалуй, впервые после нескольких лет говорильни приватизация принимает
практический и необратимый характер.
Не так просто складывалась макроэкономическая ситуация. Конечно, и здесь есть
несомненный актив: освобождение цен, быстрая разработка стабилизационного
противовеса в виде налоговой реформы. Тем не менее развитие событий в этой
сфере приняло ярко выраженный "маятниковый" характер. В первые два месяца
года и денежная, и бюджетная политика оказались сверхжесткими: после скачка
освобожденных цен денежная масса возрастала весьма умеренно. Успешными
оказались и усилия ЦБ по ограничению денежных вливаний в экономику. В
результате этих усилий бюджет стал временно бездефицитным.
Вот тут-то правительство и испугалось собственной "крутизны". Намеченная на
весну либерализация цен на энергоносители откладывается, подходит и весенний
пик кредитования (посевные работы, создание запасов топлива к началу
навигации и т. п.). В марте-мае внутри денежной системы появились признаки,
указывающие на скорое окончание периода стабилизации. Под влиянием нарастания
бюджетного дефицита и платежного кризиса среднемесячный прирост денежной базы
(контролируемой Центральным банком части денег, которая, будучи пущенной им в
оборот, определяет размер денежной массы) подскочил до 30% против 6% зимой.
Резонно было ждать еще большего увеличения количества денег в обращении.
Однако рядом мер ЦБ смягчил воздействие денежной базы на массу денег. В итоге
по май включительно месячные темпы прироста денежной массы оставались в
пределах 9-14%, обеспечивая плавную стабилизацию динамики цен.
Но уже в июне количество "центробанковских" денег перешло за критическую
черту. Темпы прироста массы денег в обращении в течение последующих четырех
месяцев устоялись на уровне свыше 25% в месяц. Это стало причиной осеннего
инфляционного "разбега", поддержанного очередным повышением цен на
энергоносители, продовольствие и транспортных тарифов.
Во II полугодии правительство окончательно смыло с себя "пятно монетаризма".
Рост денежной базы ускорился: среднемесячный ее прирост в июле-сентябре
составил 33,2%, отразив резкое обострение бюджетной несбалансированности.
Цены, как и следовало ожидать, устремились вдогонку за увеличивающейся
денежной массой. Однако к концу года давление инфляционных факторов начало
слабеть. Динамика бюджетных доходов возросла, а расходов, напротив, начала
отставать от роста цен. Это привело в сентябре-октябре к существенному
оздоровлению бюджета.
Задаваясь сегодня вопросом, можно ли было избежать этих "инфляционных
качелей", мы полагаем, что достичь этого было бы очень сложно. Конечно, можно
было уменьшить первоначальный скачок цен, введя ограничения на прирост
зарплаты. Но тогда уже в первом квартале мог возникнуть резкий социальный
протест, способный поставить крест на всей реформе.
Поставить в минус макроэкономической политике этого кабинета можно, пожалуй,
только непоследовательность с освобождением цен на энергоносители,
централизованные повышения которых в итоге разогнали инфляционный маховик, да
и некоторую нерешительность в проведении налоговой политики, сегодня, похоже,
преодоленную. Поэтому более, чем вероятно, что гипотетически альтернативный
Гайдару премьер либо пошел бы тем же путем, либо до сих пор занимался
составлением многостраничной программы перехода к рынку по варианту который
устроит всех. Жалко вот только, что выполнить его нельзя.
Что (а не кто) может быть предложено взамен
В одном из наших обзоров (см. Ъ #39) мы рассматривали три возможных сценария
корректировки макроэкономической политики. Во многом они сохраняют свое
значение и на данный момент.
Первый сценарий — стабилизационный — предполагал, что острейшей инфляции,
которая по всем признакам должна была начаться (и началась) осенью, будет
противопоставлено жесткое ограничение государственных расходов,
"долиберализация" энергетических цен, замораживание кредитной эмиссии. Речь
таким образом шла об ортодоксальном пакете стабилизационных мер. Это означало
бы решительный поворот от уже сложившейся летом "оппортунистической" политики
правительства и жесткую конфронтацию со значительной частью
товаропроизводителей и населения. Поэтому этот вариант казался маловероятным
тогда, и вряд ли он будет возможен для любого правительства теперь.
Следуя второму сценарию, новое правительство должно выбрать один из широкого
спектра вариантов "либерализационной передышки". Перечень рекомендаций
варьирует от скромных академических рецептов выборочно заморозить цены на
продукцию ряда отраслей до бесхитростной нардеповской программы "снизить
цены, увеличить зарплату", а с дефицитом товаров, который тут же возникнет,
"раз и навсегда покончить путем наращивания производства". Следование даже
наиболее мягким из этих вариантов поэтапно ведет к восстановлению полного
государственного контроля над экономикой. Сегодня к его прелестям, видимо, не
стремится уже никто.
И наконец сценарий третий — инфляционный — наиболее вероятен. При этом
нынешние признаки оздоровления инфляционной ситуации говорят о том, что, если
в политике правительства не будет чего-то экстраординарного, то на период до
весны можно ждать постепенного замедления инфляции. Затем ценовой цикл скорее
всего перестроится, и искусство проведения стабилизационной политики будет
состоять в том, чтобы вновь снизить размах колебаний "инфляционных качелей".
Поэтому разница между нынешним кабинетом и альтернативным в конечном счете
сводится к тому, что первый уже что-то умеет, а второму придется постигать
все с чистого листа.
Если съезд и найдет премьера на замену Гайдару, дальнейшие его шаги все равно
жестко предопределены узким коридором возможностей, а любые резкие движения
довольно быстро придут к плачевным последствиям. Речь может идти только об
уровне профессионализма. Не случилось беды от того, что Минфин и Центробанк
возглавили профессионалы. Ничего страшного, если это произойдет еще с парой
министерств. Главное, что общая канва в основном сложилась, и повлиять на нее
парламентские кризисы сегодня, похоже, уже не способны.
СЕРГЕЙ Ъ-ЖУРАВЛЕВ, АЛЕКСАНДР Ъ-ИВАНТЕР