Пишет мама Тани Осипенко из богом забытой деревни. Беда постучалась в наш дом, вошла, живет и не собирается уходить. Бьемся изо всех сил, но самим ее не одолеть. У меня трое детей, школьники, Таня младшая, мужа зовут Василий, а мне 35 лет. Таня пошла в школу с пяти лет, очень хотела учиться. Теперь она в санаторной школе и все же тает на глазах. У нее сколиоз четвертой степени с реберным горбом. Она сильная и терпеливо переносит страдания. Она верит мне, а мы живем почти без денег. Прежде не жаловались, наоборот, радовались жизни. Массаж, грязи и лечебная гимнастика не помогают. Горб растет, несмотря на корсет, в котором ходим, сидим и спим. Нужна операция, она стоит 200 тыс. руб. Если бы 20 тыс., мы бы хозяйство пустили под нож, а дочь спасли. Куда ни обращалась, везде разводят руками. Плачу и все равно внушаю Тане: "Мир не без добрых людей". Но что я могу? Я доярка, вот тут я профессионал. Марина Осипенко, Новосибирская обл.
Как считает директор клиники новосибирского НИИТО Михаил Михайловский, "у Тани крайне деформирован позвоночник и болезнь прогрессирует. Операция обязательна". По словам главного специалиста облсоцзащиты Дмитрия Драгункина, в семье Осипенко душевой доход — 434 руб. в месяц, "этих трудолюбивых людей выручают огород в 20 соток и домашний скот".Анна Алексеева, безработная, нужна стиральная машина, 12 тыс. руб.
Пишет вам безработная. Я ухаживаю за мамой, инвалидом первой группы по зрению. Работу при этом домашнем занятии найти невозможно. В 1996 году мама сломала шейку бедра, ее парализовало, она совсем не встает и даже ложку ко рту поднести не может. В туалет я ее не могу водить и в ванной давно уже не мою. Если кто знает, как это — ухаживать за тяжело больным, медленно умирающим человеком, тот поймет меня. Вот к этим людям я и обращаюсь. Если есть возможность, помогите приобрести стиральную машину с программным управлением. Ведь стираю постельное белье по шесть-семь часов в сутки. Живем мы на мамину пенсию 1360 руб. С уважением ко всем, кто помогает попавшим в беду, Анна Алексеева, Иркутская обл.По нашей просьбе замначальника отдела местной соцзащиты Валентина Волкова побывала у Алексеевых дома: "Все правда. Бедность большая, но чисто, Анина мама лежит ухоженная. По квартире развешено на просушку постельное белье. Стиральная машина очень нужна. 'Индезит' у нас стоит 12 тыс. руб. Мы у себя все обсудили и решили предложить Ане работу — обслуживать престарелых на дому на два-три часа в день. Она заботливая, справится. И зарплата около тысячи рублей". Реквизиты Алексеевых и местного поставщика есть в фонде.
Елена Левченко, 29 лет, бесплодие, на лечение требуется 46 тыс. руб.
Здравствуйте! Очень прошу, посодействуйте. Моя жена Елена Владимировна в результате перенесенного заболевания не может самостоятельно иметь детей. Для нас это трудный вопрос. А семья без детей теряет смысл, ведь в детях главное счастье. Можно, конечно, усыновить чужих, но это одно, а продлить себя — совсем другое. Лена сильно переживает. Я стараюсь вида не показывать. Но тоже больно. Операция по искусственному оплодотворению в Тюмени стоит 60 тыс. руб. А нам удалось скопить только 14 тыс., и помощи ждать неоткуда. Я обращался в несколько организаций, да все зря. Тянуть же с операцией, говорят врачи, очень нежелательно. После 30 лет эффективность резко снижается. А Лене 29. Раньше мы мечтали о большом семействе. А так хотя бы одного родить. Помогите нам, пожалуйста. Левченко Сергей Викторович, Тюменская обл.По сообщению начальника отдела семьи местной соцзащиты Светланы Колосовой, Сергей — "частный предприниматель, вырезает сувениры из дерева, среднемесячный доход — 2500 руб.". А Лена не работает: негде. Детей нет. Тюменский медцентр "Малыш" прислал в фонд счет на лечение бесплодия Елены Левченко стоимостью 60 тыс. руб.
Лера Завражкина, 3 года, ДЦП, 51 тыс. руб. на лечение.
Валерии три года, у нее детский церебральный паралич. Сначала никто не верил, что выживет, потом — что вырастет человеком, а не овощем. А она уже человек! Первые 14 минут на свете она не дышала. Врачи сказали, что умерла. И вдруг заметили пульсирующую венку на шее. На двенадцатые сутки ее уже хотели отключить от аппарата искусственного дыхания, как она задышала сама. В полтора года, когда мы поехали в центр Скворцова, она еще не держала головку. И вот мы прошли четыре курса, и Лера уже стоит, хватает предметы и если лечить, то скоро сама пойдет. Такое счастье! Нынче надо пройти еще два курса. А они платные. Первые оплатил чужой (родной!) человек. Даже фамилии не знаю. Теперь он уехал, я в отчаянии. Муж — рабочий, а один курс стоит 25 500 руб. Эта беспомощность — такое горе. Лена Завражкина, Подмосковье.Начальник детского отдела местной соцзащиты Ирина Павлова сообщила, что Ленин муж пошел в трактористы, обещают заработки до 4 тыс. руб.: "Но на лечение все равно не соберут". А главврач центра Ольга Тарасова находит Леру перспективной: "Еще пять курсов — и научится себя обслуживать. И интеллект на удивление сохранен". Реквизиты центра есть в фонде.
Катя Приказчикова, 19 лет, кифосколиоз четвертой степени (горб). Операция по коррекции позвоночника обойдется в 96 850 руб.
Вы моя последняя надежда. Давеча встретила женщину, ее дочь вы избавили от горба. Она дала ваш адрес. У меня тоже дочь, Екатерина, ей 19. Все эти годы она страдает. В роддоме ей занесли инфекцию, и Катя перенесла флегмону новорожденных. В результате после отторжения мышц на ее спине образовались коллоидные рубцы, началась деформация позвоночника и груди. Многие годы наша медицина не знала, как спасти Катю. А теперь новосибирское НИИТО берется сделать ее прямой, словно ничего и не было. И от рубцов избавить. Операция стоит 186 850 руб., у нас их нет. Катя на инвалидности, пенсия 660 рублей. Я почтальон, 2 тыс. руб. в месяц. Медсанчасть #51 нам выделила 90 тыс. руб., остальные должны найти сами. Представьте наше отчаяние! Катя закончила курсы медсестер. Этого, конечно, мало, чтобы сейчас найти работу. Она мечтает о медучилище, о собственной семье. Понимаете, найди мы деньги — и ее ждет второе рождение.Тамара Приказчикова, Красноярский край.Вот мнение врача клиники вертебрологии новосибирского НИИТО Андрея Ханаева: "Кате показано оперативное лечение с имплантацией инструментария Cotrel-Dubousset-Horison. Львиная доля стоимости операции приходится на него. Для Кати это единственный шанс". Реквизиты НИИТО есть в фонде.
Остальные письма из свежей почты фонда читайте на нашем сайте www.rusfond.ru.