Почему в ближайшее время процентные ставки в мире могут повыситься, а рубль — ослабнуть? Об этом в интервью экономическому обозревателю «Коммерсантъ FM» Олегу Богданову в специальной студии на Петербургском экономическом форуме рассказал председатель правления АО «Нордеа банк» Михаил Поляков.
Фото: nordea.ru
— Начнем с ситуации в банковском секторе. Как развивается бизнес, какие плюсы и минусы в этом году вы для себя увидели? Судя по отчетам, очень хорошо развивается, практически все банки демонстрируют очень хорошую отчетность.
— Несмотря на достаточно напряженную ситуацию тяжелую, рынок непростой, безусловно, если мы посмотрим на сегмент корпоративного кредитования, то в там более или менее стабилизировалась ситуация с уровнем проблемных долгов; в розничном сегменте, к сожалению, уровень проблемных долгов растет немного. Не очень просто на сегодняшний момент с теми сегментами, в которых мы работаем — в сегменте крупных и крупнейших российских корпораций. Здесь очень жесткая и очень серьезная конкуренция. Мы это наблюдаем последние уже полтора года. С точки зрения риска ситуация хорошая. С точки зрения большого количества новых сделок и интересных каких-то новых проектов, конечно, все сложнее немного.
— Какие инструменты сейчас наиболее интересные и привлекательные?
— Мы до прошлого года находились в ситуации, когда все-таки превалировало в основном корпоративное кредитование, и была, не скрою, комфортная ситуация, поскольку было мало синдикатов, клубных сделок, в основном были двусторонние сделки. Мы себя чувствовали достаточно уверенно. Я говорю о крупных банках в целом, которые работают с крупными российскими корпорациями. Мы себя достаточно уверенно чувствуем на этом рынке. К счастью, открылись окна. Рынок публичных заимствований стал доступен для клиентов с хорошим качеством кредитного риска. Поэтому в настоящий момент мы не столько даже конкурируем между собой, сколько с рынком капиталов — российским рынком капиталов, международным рынком капиталов. Наши клиенты успешно выпускают бонды и в Европе, и в Азии, и в России. И мы на сегодняшний момент, конечно, конкурируем и с рынком банковского кредитования и с облигационным рынком.
— Хотелось бы вас спросить о том, как будет развиваться ситуация с доходностью. В целом тенденция по ставкам в мире как будет развиваться?
— Сложный вопрос. Мне кажется, в США ставка будет повышаться, на самом деле. Они на очень низком уровне находятся, есть к этому все предпосылки. Если учесть всю риторику, которая вокруг происходит, скорее всего, ставка будет повышаться. Насколько быстро и насколько серьезно — это открытый вопрос. В России — отдельная история.
— Центральный банк, который говорит, что если инфляция до 4% опускается, у нас 6,5%, наверное, такая ставка приемлемая, есть куда двигаться. И это, кстати, задает задел неплохой для рынка облигаций, я так понимаю?
— Безусловно. Но я могу сказать, что на сегодняшний момент уже эти ожидания заложены в большинстве своем в цены. И риторика очень давняя, мы видим, что Центральный банк не спешит снижать ставку, безусловно, использует различного рода аргументы для того, чтобы не торопиться этого делать. Но очевидно, что ставка должна снижаться.
— Валютный риск — достаточно больная тема для корпоративных клиентов. Как они хеджируют или не хеджируют его? Что сейчас происходит в этом сегменте?
— Рубль очень стабилен. Я думаю, что все, кто с вами встречался в этой студии, говорят одно и то же — рубль стабилен, рубль переоценен, для экономики глобально было бы хорошо, чтобы рубль был несколько слабее. Это, наверное, одна из самых популярных сейчас тем. Идет серьезная дискуссия, но в общем и целом мы ожидаем, что все-таки, наверное, рубль будет немного послабее к концу года.
— Фактор сезонности повлияет?
— Скорее всего, будет некое ослабление рубля, связанное с интересами российской экономики, с действиями Центрального банка и Минфина. Я надеюсь, что договорятся и будут осуществлять совместные действия для того, чтобы рубль немножко ослаб. Но в общем и целом мы не говорим про колебания, хеджируются от рисков резкого изменения — либо укрепления, либо девальвации. В данном случае мы понимаем, что если даже этот процесс будет происходить, то он будет абсолютно управляемым и понятным. Поэтому на сегодняшний момент валютный риск, безусловно, хеджируется, но хеджируется не настолько активно, потому что ситуация стабильна, и она на горизонте среднесрочном видится именно такой.