— Что вы, как руководитель делегации, подумали об испанцах, не давших вашей семье визы в свою страну?
— Сказать, что я был в ярости, не могу. Скорее в недоумении: мы с женой весной этого года были в Италии. Но дело не в этом. Мне было доверено показать Испанию будущему Башкирии. Все эти дети — цвет нации: выиграли школьные республиканские олимпиады по математике, физике и литературе. И было очень обидно, что я по неизвестной мне причине не смогу быть с ними.— Когда вы последний раз видели детей?
— Я проводил их в аэропорт. А затем позвонил по мобильному телефону Ирине Савчук, которая меня заменила (с ней были двое ее детей, Вероника и Владислав.— Ъ). Поинтересовался, все ли в порядке. Дети находились в накопителе, и я беспокоился, что кто-нибудь из них может потеряться... Вчера утром из гостиницы я позвонил в "Согласие", узнать как дела... Узнал...
— Что чувствует человек, который узнает, что он мог погибнуть, но остался жить?
— Чувства радости не было. Я сел на диван и долго старался проглотить комок в горле. Извините, мне трудно говорить...