премьера танец
На сцене Theatre de la Ville состоялась парижская премьера спектакля вуппертальского театра Пины Бауш "Вода". Знаменитый хореограф продолжает цикл своих танцпутешествий, все больше склоняясь к жанру мыльной оперы. Из Парижа — ТАТЬЯНА Ъ-КУЗНЕЦОВА.Создательница современного танцтеатра Пина Бауш (Pina Bausch) связана с муниципальным Theatre de la Ville многолетним контрактом. Ежегодно под занавес богатой гастролерами сезонной программы она должна показывать свежую постановку. Из года в год аншлаг обеспечен: парижане крепко затвердили, что ходить на не выходящую из моды Пину Бауш — хороший тон. Билеты на цикл выступлений Tanztheater Wuppertal, который она возглавляет почти тридцать лет, распродаются вчистую за две недели до гастролей. Перед началом спектаклей безбилетники штурмуют кассы в надежде, что останутся невыкупленными забронированные места, входные билеты продают по 22 евро, а по площади Шатле курсируют десятки страждущих с табличками "Ищу билет".
Пина Бауш старается не разочаровывать своих поклонников. Канули в Лету времена, когда она самым неприятным образом разоблачала мелкобуржуазное убожество, погружалась в дебри психоанализа и выискивала зерна красоты в плевелах унылых будней. С 1986 года она ведет оптимистический "дневник городов, пропущенных через сердце". Сердце хореографа может пленить что угодно — хоть мойщики окон в Гонконге, хоть римские бани. Гастрольные зарисовки Вены, Мадрида, Лос-Анджелеса, Лиссабона и Будапешта, проиллюстрированные видеорядом, уже были предъявлены публике.
Теперь настала очередь Бразилии. Там, понятно, веселая жизнь и много-много диких обезьян. Есть также индейцы, леопарды, Амазонка и океан. Там богатые тоже плачут — томясь на роскошных пляжах и грустно попивая коктейли. Некогда саркастичная Пина Бауш теперь принимает всю эту мыльную оперу всерьез — как образец полноты жизни и упоения ее сиюминутной красотой. Погрузить в эту атмосферу зрителей — ее главная задача. Хореографиня решает ее с какой-то детской прямолинейностью. Затянутая в белый полукруг экранов сцена вместе с белым линолеумом пола служат гигантским экраном, на который почти весь спектакль проецируется видеофильм: колышутся под ветром пальмы, плавают голые индейские подростки, машут розовыми крыльями фламинго, бурлит прибой. Из динамиков несется сладкая музыка сериалов, по сцене ездят белые диваны, зрителям подают кофе (настоящий) и коктейли (бутафорские), персонажи просят прикурить и пытаются вступать в разговоры.
Бессюжетная мозаика спектакля складывается по давно проверенным рецептам: танцевальное соло, драматический монолог, массовая сцена. Соло бывают удачными. В многонациональной труппе Пины Бауш есть несколько ярких персонажей. Пикантная мулатка, умопомрачительно виляющая бедрами. Крошечная, похожая на обезьянку индуска, наловчившаяся приноравливать свои национальные танцы к любому ритму и темпу. Роскошная темпераментная итальянка, одинаково отменно работающая и бюстом, и голосом. Чудный нервный испанец во всеоружии хип-хоповских партерных трюков. Судя по тому, как много в их монологах сугубо индивидуальных умений, эти соло родились из актерских импровизаций.
В связующих мизансценах Пина Бауш пытается шутить. Парижанам этот юмор нравится. Артисты обертываются пляжными полотенцами так, что под живой мужской головой оказываются нарисованные пухлые сиськи, а у милой девушки — карикатурные бицепсы качка (смех, аплодисменты). Пол сцены устилают верхушки пальм, из-под каждой торчат сплетенные ноги и руки (громкий смех, продолжительные аплодисменты). Артисты плюются друг в друга водой из пластиковых бутылок на фоне видеопроекции буйного водопада (хохот, овация).
От старой труппы у Пины Бауш осталась всего пара характерных актеров. Они уже в возрасте, танцевать им трудно. В новом спектакле они служат эмблемами вуппертальского театра, персонажами-масками. Одна из них, сухопарая скучающая блондинка, скребет ржавой пилой ножку стола, запихивает в мусорный мешок норковую шубу и рвет на себе блестящее платье, восклицая: "Я хочу сделать что-нибудь безумное, но у меня ничего не получается!" И это единственный исповедальный момент бразильского дневника Пины Бауш.