|
Бизнес детского размера |
 |
Фабрика власти
Бывшая государственная фабрика #1 была открыта 18 марта 1922 года — в честь этой даты и получила название "Парижская коммуна". Предприятие было образовано в результате объединения пяти небольших обувных фабрик и располагалось в корпусах Михайловской мануфактуры. Фабрика стала первым предприятием с механизированным производством обуви.
"Парижская коммуна" всегда была у власти на виду: сюда приезжал Горбачев, трижды здесь бывал Ельцин, а колодки, по которым шили ботинки Брежневу и Хрущеву, бережно хранятся в фабричном музее. Нельзя сказать, что внимание власти к крупнейшему обувному предприятию всегда шло ему на пользу, но определенная помощь частенько все же оказывалась. В результате визита Горбачева на фабрике была введена система автоматизированного проектирования, а после посещения
 |
| На фабрику всегда было сложно устроиться, сюда брали только отличников или по блату |
— Это мне коллеги преподнесли. В этом году исполнилось пятнадцать лет с того момента, как я стал гендиректором,— поясняет он и продолжает: — После института легкой промышленности и аспирантуры меня в 1979 году распределили на фабрику начальником АСУ, тогда этому направлению не придавали особого значения, да и отдел только-только создавался. Полтора года я проработал, а потом пошел к директору и стал проситься на производство. А директор мне говорит: 'Да ты что! Ты же с ученой степенью. Как я тебя в цех направлю, меня никто не поймет!' В конце концов мне удалось его уговорить, и я стал замначальником производства, потом в 1982 году меня направили на работу в райком, и на фабрику я вернулся уже в 1983 главным инженером.
 |
| На "Парижской коммуне" считают, что отечественная спецобувь не выдерживает никакой критики, поэтому решили обуть рабочих по международным стандартам |
— Предлагали мне и замминистром и министром, но я всегда полагал, что надо держаться заводской трубы. Шутка, конечно. Но работа здесь очень интересная, предприятие все время развивается и плоды своего труда видны.
Директор вспоминает, что в эпоху всеобщего дефицита заготовки, т. е. самая трудоемкая часть изделия (сшитая и проклеенная часть изделия без подошвы), приходили из Индии и Египта. Каждый год фабрике приходилось трудоустраивать по лимиту 300-400 человек: для выполнения плана не хватало рабочих рук. Но и это не меняло ситуацию. Советская обувная промышленность катастрофически не успевала за потребностями населения. Новые рыночные отношения застали фабрику врасплох: в 1992 году производство детской обуви перестало дотироваться государством, а сама фабрика в период с 1978 по 1995 год находилась в состоянии реконструкции производства. Причем "Парижская коммуна" всегда делала детскую обувь (50% ассортимента).
— Нам было крайне тяжело: мы брали кредиты под 230% годовых, зарплату приходилось платить обувью, инфляция съедала все оборотные средства, а нам надо было вводить в эксплуатацию новый корпус,— говорит гендиректор.
В соответствии с духом времени появились на фабрике и иностранцы.
Иностранный легион
Из трех совместных предприятий, образованных в свое время при участии "Парижской коммуны", в живых осталось одно. История его довольно интересна.
 |
| За каждым рабочим заготовочного цеха закреплена определенная операция и рабочее место |
— Как же удалось протащить такую оговорку?
Александр Никитин не раскрывает секрета и лишь уверенно повторяет:
— Вот, удалось, удалось!
Сейчас эти машины, каждая из которых стоит около $100-120 тыс., отправляются в Южную Америку, на Ближний Восток и в Юго-Восточную Азию.
Был и еще один пример, когда фабрике удалось навязать свои условия иностранным партнерам. В 1992 году итальянская фирма "Иджи. Обувь и технология" предложила фабрике заняться толлингом. Александр Никитин вспоминает, что был категорически против такой формы сотрудничества, но альтернативой могло бы стать лишь сокращение объемов производства. И гендиректор вынужден был согласиться. Правда, с некоторыми условиями. "Мы сказали: во-первых, объемы выпускаемой продукции будут ограничены, во-вторых, мы хотим тот же ассортимент делать на наш внутренний рынок, но под маркой 'Парижской коммуны', и третье — чтобы у нас постоянно присутствовали четыре-пять итальянских специалистов. Итальянцы возмутились, долго спорили. Но у нас оборудование было в хорошем техническом состоянии, и они согласились". Отметим, что итальянцев можно понять: российская дешевая рабочая сила до сих пор весьма привлекательна для иностранцев.
 |
| Ботинок Хрущева, которым он стучал на заседании ООН, был сшит именно по этой колодке |
Впрочем, сотрудничество с иностранцами не привело к выходу фабрики на взрослый рынок. "Наше лицо — это детская обувь",— говорит Александр Никитин. Что касается остального ассортимента, то хвастаться тут пока нечем.
Правда, это лишь в плане обуви. Что же до количества видов деятельности, которыми занимается комбинат,— здесь ассортимент весьма широк.
Либеральные ценности
Сейчас фабрика "Парижская коммуна" — комплекс, состоящий из шести блоков. Производство обуви — первый и основной, но далеко не самый прибыльный. Он включает мощности самой "Парижской коммуны" и восьми дочерних предприятий. Затем блок инженерного обеспечения, имущественный и коммерческий блоки, блок управления долгосрочными финансовыми вложениями и блок управления социально-бытовой инфраструктурой. Кроме того, "Парижская коммуна" является акционером 39 структур, в том числе "Московского индустриального банка", банка "Павелецкий" и ТД "ГУМ", в последнем Александр Никитин — председатель совета директоров.
 |
| Обувь производства "Парижской коммуны" можно купить и в Италии, но знающие итальянцы приезжают в Москву и покупают ее здесь. Все то же самое, только дешевле |
Но недвижимость — не единственный источник инвестиций. Недавно фабрика решила выйти на фондовый рынок и выпустить трехлетний облигационный заем на сумму 200 млн рублей, из которых 150 млн будет направлено на развитие фирменной торговой сети.
Развивать собственную торгово-сбытовую сеть фабрике пришлось не от хорошей жизни. Огромные торговые наценки не способствовали продвижению продукции, поэтому сбытом занялась все та же "Заря", преобразованная в торговый дом. В настоящее время у фабрики 15 фирменных магазинов в Москве и 16 — в иных регионах России. Кроме того, фабрика постоянно расширяет свои торговые площади, договариваясь с другими подобными отечественными производителями на условиях натурального обмена: ты торгуешь на моих площадях, а я — на твоих.
Детальный разбор
Для того чтобы посмотреть, как работают современные сапожники, мы отправляемся на производство. В здании на
 |
| Наша кожа ничуть не хуже итальянской, но вот за готовой продукцией нужен глаз да глаз |
В закройном цехе происходит разрубание кожи на детали верха или заготовки. Это самое начало производственного процесса, поэтому качество изделия напрямую зависит от качества труда закройщика. Правда, перед этим вся кожа проходит через фабричную лабораторию, где ее проверяют специалисты. Кстати, на "Парижской коммуне", имеющей дело с кожей разных производителей, говорят, что наша — ничуть не хуже итальянской. Большими пневматическими прессами из кожи выдавливаются детали для будущих ботинок (раньше их приходилось вырезать вручную). Детали для одной пары всегда кроятся из одного куска кожи. Квалифицированному закройщику не приходится задумываться, из какого места можно выкроить пяточную часть, а из какого — носочно-пучковую. Правда, на фабрике говорят: чтобы стать действительно хорошим специалистом, надо учиться всю жизнь.
 |
| Гендиректор Александр Никитин превратил обувное предприятие в холдинг и доволен плодами своего труда |
— Моя операция называется загибка краев деталей. Краешки загибаю так, чтоб были ровные. Работаю с 1984 года. Закончила ПТУ и получила разряд. Первое время выполняла только задний шов, потом освоилась и работаю там, куда мастер пошлет. Работа нравится, у меня ведь нет другой профессии.
Готовый верх отправляют в пошивочный цех, где к заготовке приклеивается или пришивается подошва. Но сначала заготовку без подошвы помещают в пуансон — аппарат, где формуется носочно-пяточная часть. Вообще-то кожу по ходу дела постоянно подвергают обработке: нагревают горячим воздухом, а затем помещают в охлаждающий агрегат или проглаживают специальным утюгом. Это необходимо для того, чтобы разгладить ненужные морщины и закалить заготовку. Если всего этого не делать, готовое изделие будет быстро терять товарный вид, усыхать и коробиться. Чтобы приклеить к
 |
| Чтобы изделие не разошлось по швам в процессе носки, все торчащие концы капроновых нитей оплавляют на спиртовке |
Судорожно вдыхая свежий воздух, я выхожу из цеха.
— А система вентиляции у вас есть? — спрашиваю у сопровождающих женщин.
— Кондиционер временно не работает, его на лето отключают в целях экономии, а работает он только зимой — помещение обогревает,— поясняют мне.
На прощанье мне подарили сувенир, видимо, один из тех, что преподносили гостям на 80-летие фабрики в марте этого года. На гобелене, вставленном в рамочку размером 50 х 70 см, вся история "Парижской коммуны", его эскиз полгода разрабатывали художники-дизайнеры по спецзаказу. Нести его было страшно неудобно, к тому же, когда я вышла из главного здания, на улице начинался дождь. Зонта собой не оказалось, пришлось вынуть картинку из синего фирменного пакета и водрузить ее над головой. Ни она, ни я не промокли.
ЕЛЕНА АЛЕЕВА