Победа во встрече 1/8 финала над итальянцами стала самым грандиозным праздником в корейской истории. Поражение в этом матче — одним из самых траурных дней в итальянской.
В это трудно поверить, но, по данным корейских полицейских, во время матча с Италией на улицах городов страны, у установленных на всех центральных площадях телеэкранов, собрались 4 млн человек — четверть населения Южной Кореи! Труднее поверить в то, что им не запрещали пить алкогольные напитки. Еще труднее — в то, что после этого матча полиция не задержала ни одного хулигана!Тем не менее это был страшный в своем буйстве праздник. С фейерверками, толпами людей, одетых во все красное (цвета сборной) и танцующих на улицах всю ночь. С болельщиками, которые кричали, что победа над Японией, позволившая в 1945 году Корее стать независимой, ничто в сравнении с этой футбольной победой, а игроки команды Гуса Хиддинка (Guus Hiddink) и сам голландский тренер — настоящие воины.
Два болельщика, как сообщила полиция, все-таки умерли. Один — во время матча, когда итальянцы чуть не забили победный гол. Второй — уже после него, когда Ан Чжун Хван (Ahn Jung-hwan) забил свой "золотой мяч". Они умерли от волнения. Обоим было по 20 с небольшим лет, они никогда не жаловались на здоровье. Сколько корейцев попало в больницы с сердечными приступами, сосчитать сложнее, но таких явно немало.
В это трудно поверить, но среди плакатов в руках у счастливых корейских болельщиков были и такие: "Вспомним 66-й!" Тогда, в 1966 году, итальянцев со счетом 1:0 одолела команда совсем не дружественной Южной Корее КНДР.
Корейский парень умирал у экрана, а в это время Франческо Тотти (Francesco Totti) крушил мебель в раздевалке стадиона в Тэджоне. Своим журналистам он расскажет о том, что разломал шкафчики в щепки, со злостью и даже с гордостью. И вспомнит, конечно, при этом удалившего его с поля эквадорского судью Байрона Морено (Byron Moreno): это его лицо он представлял себе, когда лупил несчастные, ни в чем не повинные шкафы.
Арбитра Морено будут вспоминать все итальянцы — от простых болельщиков, падавших навзничь в слезах на булыжник Народной площади в Риме и бросавшихся, чтобы хоть как-то остудить пыл, в воду столичных фонтанов, до премьер-министра Сильвио Берлускони (Silvio Berlusconi). На этом чемпионате они могли забить на пять голов больше, если бы их, эти голы, не отменяли рефери, которых в Италии теперь ненавидят все. Байрон Морено отменил всего один и еще удалил с поля в дополнительное время всеобщего любимца Тотти. Этого оказалось достаточно, чтобы он навсегда превратился в главного итальянского врага заодно со всем судейским корпусом в целом.
Gazzetta dello Sport назовет этот чемпионат грязным, а арбитров — ворами. Corriere della Sera напишет, что ни одна команда в истории чемпионатов мира не страдала от судейского произвола так, как страдала нынешняя итальянская. Ее тренер Джованни Трапаттони (Giovanni Trapattoni) скажет, что предугадал мрачное будущее еще тогда, когда узнал: японцы проиграли туркам. Он чувствовал, что совсем без хозяев чемпионат не оставят. Член правительства Франко Фраттини (Franco Frattini) заявит, что, по его ощущениям, результат матча был определен в кулуарах первенства. Капитан Паоло Мальдини (Paolo Maldini) скажет, что о судье говорить вообще не намерен, потому что хороших слов на ум не приходит...
В Италии вчера больше всего повезло группе корейских туристов, которых толпа заметила на римском вокзале. К счастью для них, полиция была начеку. В результате национальный траур обошелся без жертв: бить друг друга итальянцы посчитали нерациональным.
АЛЕКСЕЙ Ъ-ДОСПЕХОВ