Эмманюэль Макрон победил в первом туре президентских выборов во Франции. По данным МВД, глава республиканского движения «Вперед» набрал почти 24% голосов. Вместе с ним во второй тур выборов прошла лидер «Национального фронта» Марин Ле Пен. Она набрала на 2,5% голосов меньше. Ведущий «Коммерсантъ FM» Максим Митченков обсудил тему с профессором кафедры международных отношений и внешней политики России МГИМО Евгенией Обичкиной.
Фото: Christian Hartmann, Reuters
— Кто такой Эмманюэль Макрон, на чем строилась его предвыборная кампания, чего ждать от этого кандидата?
— Эмманюэль Макрон — это очень парадоксальный кандидат. С одной стороны, это несистемный кандидат, потому что за ним не стоит ни одной из крупных партий Франции, и он всего год назад основал свое движение «Вперед». Между тем, он побеждает в качестве одного из кандидатов в президенты, проходит во второй тур.
Но в то же время это, пожалуй, наиболее системный кандидат, потому что это бывший министр в нынешнем правительстве Мануэля Вальса, который недавно ушел в отставку для того, чтобы начать собственную избирательную кампанию, то есть практически министр, назначенный на этот пост с согласия Франсуа Олланда. То есть это человек, во многом принадлежащий к нынешней правящей элите. Что касается его программы, то здесь он как раз изначально позиционировал себя как центристского кандидата. Макрон заявил о том, что его главный лозунг — это прогресс. Он призвал всех прогрессистов Франции объединиться вокруг себя. Практически неолибералы, но в то же время люди, которые разделяют ценности социального государства, ценности толерантности, открытого общества, глобализации – всех их призвали объединиться вокруг Эмманюэля Макрона.
Это так называемое прагматичное голосование, то есть рациональное голосование французов, которые к первому туру на фоне крайне драматического развития предвыборной кампании боялись чрезмерных успехов «Национального фронта» и попадания во второй тур людей, подобных Меланшону, то есть людей, которые выступают практически за коммунистический проект. Все эти люди проголосовали за Макрона. Он очень серьезно, конечно, воспользовался бегством избирателей от, скажем, Франсуа Фийона, который до этого мог быть фаворитом, до скандала «Пенелопа-гейт», он мог воспользоваться и бегством избирателей французской Социалистической партии, которые плохо себе представляли, как с программой Бенуа Амона можно управлять.
— Если он победит во втором туре и станет президентом, для России что это будет значить?
— Для России это будет значить продолжение прежнего курса, курса Франсуа Олланда, курса Мануэля Вальса, курса, направленного на консолидацию евроатлантического ансамбля, где-то близкого к Pax Americana, но только, конечно, с большим влиянием Европы в решении глобальных проблем. Но ничего для России не изменится серьезно, по сравнению с тем курсом, который до того французское правительство проводило в отношении России.
— Но сам Макрон заявлял раньше, что он может добиться того, чтобы Путин относился к нему с уважением, поскольку он ничего не должен России. Как вообще будут выстраиваться отношения России и Франции, удастся ли ему этого уважения добиться, или в отношениях ничего не изменится?
— «Ничего не должен России» — это был выпад против Фийона, на самом деле, в избирательной кампании, потому что это было на фоне «Пенелопа-гейт», но, главное, на фоне тех разоблачений, которые последовали за «Пенелопа-гейт» и которые позволяли заподозрить Фийона в корыстной связи с российским президентом, с российскими правящими кругами, в том, что он осуществлял всевозможные комиссионерские функции, связывая крупных иностранных предпринимателей, которые готовы были платить за знакомство, скажем, за то, чтобы встретиться или как-то получить доступ к высшим должностным лицам российского государства, даже к Путину, и все это делалось через Фийона. Вот эти разоблачения просочились в прессу, потому что у Фийона консалтинговое агентство, и он эти услуги, конечно, мог оказывать. Как раз с этим связано такое утверждение Макрона, что, мол, в отличие от Фийона, подразумевалось, я ничего не должен Путину, то есть я не получал деньги от Путина. Потому что на самом деле Фийон если и получал эти деньги, то, конечно, не от российского президента, а от ливанского предпринимателя, который хотел связаться с российским президентом. Но, понимаете, для того чтобы еще больше утопить Фийона, электоратом которого Макрон хотел воспользоваться, разочарованным в Фийоне, и которым, конечно, он воспользуется во втором туре.
— Российский фактор насколько существенную роль играет сейчас во французских выборах?
— Он сыграл, конечно, существенную роль на первом этапе. На втором этапе, видимо, меньшую роль сыграет, потому что тут дело не в российском факторе, а дело в том, какую программу дальнейшего развития и мира, и Франции в этом мире защищал тот или иной кандидат. И вот здесь глобалисты, сторонники глобализации по западной цивилизационной модели, которая сегодня, конечно, так или иначе следует в русле американского лидерства, вот сторонники такой глобальной модели — это из всех главных кандидатов это, конечно, Макрон. А сторонники суверенизма, пускай, может быть, не столь радикальные сторонники возвращения к полной независимости внешней политики, к выходу из ЕС и НАТО, такие как Ле Пен или Меланшон, а более мягкие сторонники национальной независимости, как Франсуа Фийон, они оказались проигравшими, но не потому, что они поддерживали или не поддерживали улучшение отношений с Россией, а по совершенно другим причинам. Фийон, во всяком случае, исключительно по причине личной дискредитации.