Заместитель председателя правительства Ольга Голодец назвала уникальным явление, когда россияне остаются бедными даже при наличии работы. Около 4,9 млн россиян получают зарплату на уровне или ниже минимального размера оплаты труда (МРОТ), говорит она и предлагает его повысить. Эта мера может привести к неоднозначным последствиям.
Работающие бедные (в зарубежной статистике используются термины working poor, in-work poverty) — это люди, имеющие работу, с доходами ниже черты бедности. Но с этим определением все не так просто. Занятость измеряется на индивидуальном уровне, а бедность — на уровне домохозяйств. Бедность определяется исходя из сравнения среднедушевого дохода с чертой бедности, в российской практике — с величиной прожиточного минимума. При расчете среднедушевого дохода учитываются не только заработки конкретного работника, но и доходы других членов его семьи. Поэтому работник с низким заработком — к примеру, подрабатывающий подросток из семьи среднего класса — не может быть отнесен к бедным, если другие члены его семьи имеют высокие доходы. И наоборот, приличная заработная плата не всегда обеспечивает стопроцентную защиту от бедности,— например, если ее получатель имеет неработающую супругу, малолетних детей или других иждивенцев.
Кроме того, в составе доходов следует учитывать не только заработную плату, но и другие виды доходов, в том числе пенсии, алименты, пособия, доходы от сдачи квартиры в аренду и т. п. Например, одинокий пенсионер, работающий на неполную ставку и получающий низкую заработную плату, не относится к бедным.
Итак, простое сравнение заработной платы с прожиточным минимумом или МРОТ не работает — необходимы данные обследования домашних хозяйств с доходами и наличием работы у каждого из членов семьи.
Показатель численности работающих бедных в России путают с другим показателем — численностью низкооплачиваемых работников (в англоязычном варианте low pay). Последний описывает дифференциацию заработных плат, но не бедность как таковую. Именно к этому классу показателей относится доля работников с начисленной заработной платой ниже МРОТ или ниже величины прожиточного минимума.
Перейдем к содержательной части. Работающие бедные — не уникальное российское явление. В среднем по ЕС доля бедных среди работающих в 2015 году составляла 9,5% (см. график), но в Финляндии это 3,5%, а в Румынии — 19%. Высоки риски бедности среди занятого населения в Греции, Испании, Португалии. Среди "новых" членов ЕС есть как страны с чрезвычайно низким уровнем бедности среди работающих (Чехия), так и те, где эти риски превышают средний уровень по ЕС (например, Польша и Эстония).
Россия выглядит вполне благополучно на фоне европейских соседей. Но приведенные на графике цифры не полностью сопоставимы с российскими показателями. Статистические службы развитых стран относят к бедным тех, чьи доходы составляют меньше 60% (могут использоваться и другие пороговые значения) медианного дохода в стране. Медианный доход рассчитывается с корректировками на состав семьи, чтобы обеспечить сопоставление семей с разным количеством взрослых и детей. Для сравнения: общий уровень бедности в странах ЕС составлял 17,3%. Таким образом, среди работающего населения уровень бедности примерно вдвое ниже, чем среди населения в целом.
В России используется показатель абсолютной бедности — среднедушевые доходы сравниваются с величиной прожиточного минимума, который равен стоимости минимальной потребительской корзины. Абсолютные определения бедности обычно дают более низкую черту бедности, чем относительные. Тот же подход используют в США: бедность, как в России, определяется исходя из стоимости минимальной потребительской корзины (американской). По данным Бюро цензов, В 2015 году уровень бедности среди работающих американцев составил 6,3% при общем уровне бедности 13,5%, то есть разница примерно в два раза, как и в Европе.
Росстат в официальных сборниках не дает прямых оценок уровня бедности среди работающего населения, но несложные расчеты на основе публикуемых показателей для 2015 года выводят нас на цифру в 10,8%, что всего в 1,2 раза меньше, чем риски бедности для населения в целом (13,3%). Таким образом, хотя сам факт наличия бедных среди работающего населения не уникален, необычной следует признать высокую долю работающих среди бедных: в возрастах старше 15 лет занятые составляют примерно две трети (64%) от всех бедных.
Теперь рассчитаем численность работающих бедных, умножив 10,8% на общую численность занятых (72,3 млн человек). Получаем 7,8 млн человек. Именно столько работающих имеют доход ниже черты бедности в соответствии со стандартной методологией. Заметим, что в это число включены занятые в самом широком смысле: работающие полный и неполный день, формально и неформально, занятые на постоянной работе и те, кто имеет нерегулярные приработки.
Росстат оценивает долю работников, получающих заработную плату на уровне и ниже МРОТ, лишь для тех, кто занят на крупных и средних предприятиях. Таких в 2015 году было крайне мало — 1,4% от общей численности (411 тыс. человек). В сфере малого предпринимательства доля таких, скорее всего, выше, но не драматически — для выхода на общую численность в 4,9 млн человек она должна была бы превысить 12% численности занятых по найму за пределами крупных и средних предприятий.
Это неправдоподобно много, учитывая, что все низкооплачиваемые бюджетники уже причислены к корпоративному сегменту. Даже если предположить, что в малом бизнесе МРОТ получают вдвое больше работников (2,8%), общая численность получателей МРОТ составит 1,5 млн человек (при предположении о равной доле получателей МРОТ в корпоративном и некорпоративном сегменте — менее 1 млн человек). Таким образом, 4,9 млн россиян, которые получают зарплату на уровне или ниже минимального размера оплаты труда, - завышенный показатель; одновременно он же занижает общую численность работающих бедных.
И последний вопрос. Может ли повышение МРОТ радикально улучшить положение работающих бедных? Для выведения всех работающих из бедности потребовалось бы повышение МРОТ, непосильное для российской экономики: из-за сокращения занятости, роста безработицы, расширения неформальной занятости и резкого роста бюджетных расходов. Для большинства работающих бедных основной причиной бедности стоит считать не крайне низкую заработную плату, а наличие иждивенцев. Эффективней переориентировать систему социальной защиты на адресную поддержку бедных — сегодня эти расходы составляют всего 0,4% ВВП или чуть больше 20% затрат на нестраховые меры социальной поддержки.