Фото: предоставлено Hublot
Фото: предоставлено Hublot
— Как? Ты еще не заказал пиджак у Рубиначчи? — возмущается Лапо Элканн.
— Да времени все нет,— виновато отвечает генеральный директор Hublot Рикардо Гвадалупе.— Часы, понимаешь, делаем. Но у меня уже есть их галстук!
Подождите, я объясню. Новые Classic Fusion Italia Independent созданы швейцарскими часовщиками Hublot в сотрудничестве с Italia Independent Лапо Элканна и знаменитыми итальянскими портными, семьей Рубиначчи.
Всему миру известно, что лучшие, самые стильные, костюмы шьют в Италии. В Италии все знают, что лучшие портные — в Неаполе. В Неаполе все скажут вам, что нужно идти к Рубиначчи.
Я говорю с Мариано Рубиначчи, это он превратил семейное дело во всеитальянскую мечту. Его отца Дженарио, знаменитого неаполитанского денди, друзья умоляли сводить их к портному и помочь советом. Он служил офицером и слыл, как бы мы сейчас сказали, знаменитым на весь город стилистом. В то время Неаполь был богаче и явно веселее Рима, это было королевство под южным солнцем, гавань, в которую заходили большие корабли из-за океана, привозившие тончайшие ткани со всего мира.
Hublot Classic Fusion Chronograph Italia Independent Pied De Poule King Gold
Дженарио Рубиначчи начал свое дело, основав в Неаполе портновский "Лондонский дом". Почему "лондонский"? Да потому что в то время не было принято светить своей фамилией на вывесках. Лондон он любил, но никогда там не был, да и к чему это сыну Неаполя? Он рано умер, и за семейное дело взялся Мариано. Ему было всего 18 лет. Теперь много лет спустя делами Рубиначчи начинает заправлять сын Мариано — Лука. Он работает в Милане. Так Рубиначчи поделили Италию, сын взял север, отец оставил себе юг.
Мы привыкли оценивать вещи по крою, но крой начинается с ткани, с которой можно спорить, к которой можно не прислушиваться и строчить свое, но которой можно дать цвет и голос. Не зря семья Рубиначчи оказалась связана делами с семьей Лоро Пьяна, и лучшие ткани знаменитого итальянского производителя ложились в основу знаменитого итальянского пиджака, облегающего тело, по выражению Мариано Рубиначчи, "как вторая кожа".
— Когда говорят о знаменитых портных,— пожимает плечами Лапо Элканн,— вспоминают прежде всего британцев с Сэвил-Роу. Да, они мастера в твиде, но в остальном мы на голову их выше. Английский крой более военный, более строгий и не такой свободный, щедрый, радостный, как итальянский.
Над магазином Рубиначчи сидят портные и швеи. Здесь свистят ножницы и шипят утюги. Строчат машинки, но очень многое шьют от руки. Я присутствую при кощунственной раскройке нескольких драгоценных каре Hermes, из которых — по особому заказу — здесь делают шелковую подкладку: целые волшебные картины, увидеть которые можно, только распахнув пиджак.
Hublot Classic Fusion Chronograph Italia Independent Pied De Poule Titanium
Молодой Лука Рубиначчи говорит, что Лапо шьет у них костюмы вот уже десять лет. На десятый год он предложил Hublot сделать в честь Рубиначчи в частности и итальянской моды в целом часы на основе редких костюмных тканей. Это особая история.
В подвале своего неаполитанского дома папа Рубиначчи показывает мне огромный банковский сейф. Бронированная дверь закрывает вход в комнату, где лежат главные сокровища семьи. И это, конечно, никакие не золотые слитки, а ткани — других таких больше нет на свете.
Я делюсь с Лукой своим восхищением.
— Дед и отец заказывали ткани с большим запасом,— говорит он мне.— Таких нет ни у кого. От многих тканей у нас оставалось полтора-два метра, костюм не сшить, а для часов оказалось в самый раз. Я был удивлен не только тем, как мастерски Hublot поставили нашу ткань на ремешок, это я еще могу понять. Настоящим волшебством стало то, что они превратили ткань в основу циферблата.
Способ превращения мягкой ткани в твердый материал технологи Hublot придумали для швейцарских кружев. На сей раз они проделали то же самое с разноцветной "шотландкой", с классическими узорами "принц уэльский" и "куриная лапка". Помимо всех механических качеств в этих часах главное — ощущение перехода ткани с ремешка под стекло циферблата. Это было когда-то отличительной чертой первых посаженных на черный каучук часов Hublot, и как же далеко с тех пор ушли швейцарцы с итальянцами под руку.
Hublot Classic Fusion Chronograph Italia Independentu Tartan
— Теперь есть возможность более интересных сочетаний костюма и часов,— говорит Лука,— Точно так, как мы подбираем галстук или нагрудный платок, мы можем подбирать часы.
В который раз марка Hublot проявляет азарт коллекционера и внимание к ценностям, которые просто так не купишь. Разглядывая пещеру сокровищ отца Рубиначчи в неаполитанском доме, я вспоминаю винный подвал отца Hublot Жан-Клода Бивера в его доме над Монтре. Ткань тут как вино: нельзя изготовить бутылку Chateau d'Yquem 1988 года в 2017 году, будь ты хоть главным богачом и умницей Кремниевой долины.
Рикардо Гвадалупе: мы нуждаемся в нотке безумия
СЕО марки Hublot Рикардо Гвадалупе рассказал корреспонденту "Стиль.Часы" о работе с Italia Independent
— С Лапо Элканном мы познакомились лет пять назад. Речь тогда шла о сотрудничестве с Ferrari, которая принадлежит семье Аньелли, а Лапо — внук Джанни Аньелли. То есть все началось с отношений брендов. Отношения брендов — дело важное, но человеческие отношения еще важнее. Мы, часовщики, традиционалисты и нуждаемся в нотке безумия. Лапо очень креативен, и теперь мало какую идею мы обсуждаем без него, он стал частью "семьи" Hublot.
Фото: предоставлено Hublot
— Почему вы решили выпустить новые часы именно в серии Classic Fusion?
— Две главные коллекции Big Bang и Classic Fusion — это два наших столпа. И конечно, часы, сделанные с Рубиначчи, относятся к классике. Но не только. Если вы хотите только классики — есть Breguet и Patek Philippe, но если вы хотите добавить к этой классике настоящей современности — вам к Hublot.
— Чьей идеей был выпуск этих часов, кто первым начал о них разговор?
— Лапо Элканн, конечно, и Лука Рубиначчи.
— Что в вашем сотрудничестве Италия дает Швейцарии, а что Швейцария — Италии?
— Это две страны, два стиля, две разные культуры, которые в определенный момент могут встретиться. С одной стороны, часовая индустрия Швейцарии, технологическое совершенство, с другой стороны, итальянская мода и стиль.
— Неужели вам не хватает стиля?
— Да нет. В нашем деле у нас полно идей, но нельзя же все время оставаться в строгих часовых рамках. Надо искать вдохновения в других мирах. Я считаю, что это интересно, это дает новые возможности и нам, и нашим клиентам. Мы всегда в поиске идей, но идеи — они же не только на наших мануфактурах, идеи — они вокруг.
Лапо Элканн: у Hublot кругозор на 360 градусов
Создатель компании Italia Independent Лапо Элканн рассказал корреспонденту "Стиль.Часы" о том, что привлекает его в сотрудничестве с Hublot.
— Думаю, каждый итальянец знает дело Рубиначчи, как каждый швейцарец знает дело Жан-Клода Бивера. Rubinacci — это портные в трех поколениях, одни из лучших в мире. У них богатейшее наследие, в их мастерских есть ткани 1950-х и 1960-х годов, настоящие сокровища, которые вы больше нигде не найдете. Они — среди создателей традиции итальянского и особенно неаполитанского индпошива. Костюм, сшитый у Рубиначчи,— это мечта каждого. Как и часы Hublot.
— Вы говорите о Hublot. Что для вас важно в совместной работе?
— Мы с Hublot всегда начинали с инноваций, мы экспериментировали с материалами — с тексалиумом, то есть фиброалюминием, мы работали с углепластиком, добавляли джинсовую ткань. Но когда мы сели обсуждать этот запуск с Рикардо Гвадалупе и Жан-Клодом Бивером, мы сказали себе: мы должны глубже погрузиться в итальянскую традицию. Традиция — очень важная тема для часового искусства. Но как нам взять традицию и сделать ее необычной, в чем-то экспериментальной?
— И вы решили обратиться к классической ткани?
— А почему бы и нет? Мы касались разных аспектов роскоши, но никогда не затрагивали портновское искусство. А тут мы имеем дело с тканью, которая олицетворяет историю, и с семьей, которая эту историю делает. Вместе с Лукой Рубиначчи мы выбрали лучшие ткани из коллекции его отца и деда.
— Как вы оцениваете ваше сотрудничество со швейцарской часовой маркой, с которой вы связаны уже не первый год?
— Швейцария — страна часового искусства, и я позволю себе сказать, что для меня Hublot, Рикардо и Жан-Клод стали настоящими символами всего лучшего, что есть в этой стране. С Hublot можно идти очень далеко, многие другие марки боятся риска. Hublot же имеет кругозор на 360 градусов. Тут все — от СЕО до последнего рабочего — готовы к невозможному.