выборы
На фоне драмы, переживаемой французами в связи с неудачной игрой их команды на чемпионате мира по футболу, эмоции вокруг парламентских выборов кажутся чем-то несущественным. Между тем вчера прошел первый тур голосования. С подробностями — собкор Ъ в Париже НАТАЛИЯ Ъ-ГЕВОРКЯН.В 8 утра открылись 64 тыс. избирательных участков по всей стране. Ажиотажа не было, как и ожидалось. Газета Le Figaro нашла интересное объяснение апатии французов: таким образом они психологически защищаются от, возможно, неприятных для большинства избирателей итогов выборов. Видимо, имеется в виду, что Франция — традиционно левая страна, а побеждают на этих выборах, по всем прогнозам, правые, что означает конец "эпохи сосуществования", когда при правом президенте были левый парламент и, соответственно, такое же правительство. Кстати, 51% французов уже не хотят такого "сожительства" — из них большинство, естественно, правые, но и довольно существенная часть левых.
Апатию электората тут склонны объяснять и рекордным числом кандидатов в первом туре — более 8 тыс. человек на 577 мест. Таким образом, конкурс в среднем по Франции — 15 человек на место, а в Париже — 22. К полудню явка избирателей составила чуть более 19%, что несколько ниже, чем в первом туре голосования на президентских выборах, и на 3% ниже, чем при голосовании в первом туре на последних парламентских выборах в 1997 году.
Утро началось со звонка французского коллеги, который, несмотря на мрачную погоду, бодрым голосом предложил съездить за город. "У меня выборы",— тоскливо произнесла я. "Это у меня выборы,— засмеялся он.— И что? Я вообще туда не пойду. За кого бы я ни голосовал, и так понятно, кто победит в 16-м. А за правых я голосовать все равно не буду".
Весьма респектабельный 16-й квартал Парижа традиционно голосует за правых. Вообще, надо признаться, что ситуация у правого электората на сей раз значительно проще, чем у традиционно левого, к которому относится и мой коллега. У правых все понятно: есть Союз президентского большинства — коалиция трех правых партий, за нее и голосуют. Ей же прочат победу на этих выборах. По прогнозам, она набирает в первом туре порядка 40% голосов, а во втором — 52%. Лепеновцам в первом туре светит максимум 12%, а во втором — почти ничего. В итоге предполагается, что места в парламенте распределят примерно так: сторонники Жака Ширака (Jaques Chirac) получат от 339 до 381 места, левые — 174-216, крайне правые — не более четырех.
Если прогноз оправдается, правые сформируют правительство, то есть промежуточное правительство Жан-Пьера Раффарена (Jean-Pierre Raffarin), который, кстати, по всем опросам, импонирует самым разнообразным слоям избирателей, продолжает работать.
Социалисты, скрипя зубами поддержавшие во втором туре президентских выборов правого Ширака перед угрозой Ле Пена (Jean-Marie Le Pen), к парламентским выборам просто не готовы. Они остались без явного лидера после ухода провалившегося кандидата в президенты экс-премьера Лионеля Жоспена (Lionel Jospin). Когда месяц назад господин Жоспен, не прошедший во второй тур, заявил, что уходит из большой политики, я была поражена реакцией некоторых своих друзей. "Сильный ход!" — сказали они, очевидно забыв, что впереди парламентские выборы и покидать партию в такой ситуации — недопустимый для настоящего политика эмоциональный шаг. В итоге социалисты не предложили ни сильного лидера, ни внятной программы. Вместо этого в период перед выборами они сосредоточились на критике президента Ширака, "которого выбрали не за программу, а только потому, что мы его поддержали против Ле Пена". Это в общем справедливое замечание не было подкреплено ничем, кроме митинговых эмоций.
"Попытка быть одновременно и с правыми, и с левыми провалилась. Тони Блэра (Tony Blair) ни из кого из наших социалистов не получается. Может быть, на эту роль подошел бы Фабиус (Laurent Fabius — бывший министр финансов в правительстве социалистов.— Ъ), сильный и прагматичный политик, но он непопулярен. И вообще он какой-то не совсем левый в классическом понимании. По-моему, он из вполне состоятельной семьи — антикваров, что ли". Мы разговариваем с моей подругой на рынке. Она вообще говорит, что выборы во Франции происходят на рынке, а лишь потом на избирательных участках. Впрочем, так, наверное, везде.
Молодой человек, как оказалось — преподаватель живописи:
— Ну не в 8 же утра идти голосовать! Я в прошлый раз пошел и был один. Тоскливо. Пойду после 12. А толку? Социалисты вообще не обсуждаются. После Жоспена у них нет никакой программы. За правых не буду голосовать ни за что, а левых до черта. Это же невозможно, чтобы было столько кандидатов! Кто они? Я ничего ни о ком не знаю. В общем, пойду и там на месте решу. Не хочется, чтобы повторилась история с Ле Пеном, поэтому и пойду.
Старушка:
— Иди — не иди, какая разница? Политические партии вообще не имеют никакого отношения к людям. Они вспоминают о нас только во время выборов. Ле Пен. И что Ле Пен? Никакой разницы!
Муж моей подруги, грузин, живущий в Париже 15 лет и давно уже ставший гражданином Франции, считает, что слишком большое количество левых кандидатов может раздробить электорат, что в итоге сыграет на руку правым националистам. "У Ле Пена свой стабильный электорат. Они придут и проголосуют за своих, а мы толком не знаем, за кого голосовать. За социалистов невозможно: они вообще ничего не предлагают. Остальные левые какие-то совсем 'левые', никому не известные. Правые... Знаешь, я живу не в самом благополучном квартале Парижа. Правые по крайней мере предложили программу борьбы с преступностью..."
Некоторые традиционные поклонники социалистов неожиданно для меня собрались голосовать за "зеленых". Это, например, та часть французской элиты, которая выступает против войны в Чечне. Социалисты постарались замять эту тему, а лидер "зеленых" Мамер (Mamere) в этом плане очень активен. Пробегающий мимо нас паренек лет 18 при имени Мамер замедлил ход и вставил: "За 'зеленых'? Вы тоже? И правильно делаете! Они по крайней мере думают о будущем. Ну, об экологии".
Все сошлись во мнении, что второй тур будет интереснее; что лепеновцы если и пройдут, то негусто; что социалистам — да и левым вообще — надо думать о будущем, если они его хотят, и что в целом французское отечество вне опасности.
Понятно, что единственная реальная опасность, по мнению французов, исходит от Национального фронта Ле Пена. 63% опрошенных избирателей считают, что в тех округах, где во второй тур выйдут три кандидата — от правых, левых и националистов, первые двое должны объединять голоса. Правые также заявили, что в тех округах, где их кандидат выйдет на третье место, они будут его отзывать, кроме тех случаев, когда таким образом полностью освобождается площадка для кандидата от Национального фронта.