глава представительства компании Tax-Consulting U. K.
"Россиянам принадлежит до 40% всех кипрских компаний"— Одна из самых используемых российским бизнесом офшорных юрисдикций — Кипр — меняет налоговое законодательство. Какие компании попадут "под обстрел"?
— Услугами кипрских офшоров активно пользуются на рынке ценных бумаг, страховщики и торговые компании. Всего на Кипре зарегистрировано более 52 тыс. компаний. Информации о том, сколько из них принадлежит россиянам, нет. Однако, по разным оценкам, эта цифра составляет от 18 до 25 тыс. компаний. А это весомая доля — до 40% всех кипрских компаний. Поэтому то, что сейчас происходит на Кипре, а именно изменение налогового законодательства, затронуло многих бизнесменов. Кипрские компании — по-прежнему самая удобная юрисдикция для ведения бизнеса, связанного с ценными бумагами. Поскольку по соглашению об избежании двойного налогообложения между Кипром и Россией ставка удерживаемого налога на прибыль у источника налогообложения в России равна нулю. Такие условия предоставляет еще Австрия, но схемы в этой стране сложны и дороги.
— Таким образом, увеличение налогов на Кипре прежде всего отразится на компаниях, занимающихся инвестиционной деятельностью. Можно ли говорить о скорой ликвидации кипрских офшоров, созданных российскими компаниями?
— Увеличение налогов на Кипре, как ожидается, будет постепенным. Согласно положениям налоговой реформы, ставки налогов для компаний, которые уже давно работают на Кипре, какое-то время останутся прежними. Повышение налогов прежде всего затронет компании, зарегистрированные недавно, и тех, кто только собирается это сделать. Именно поэтому интерес к кипрским офшорам в последнее время резко упал. Если шесть лет назад регистрация компаний на Кипре была настоящим бумом, то после кризиса наблюдается резкое сокращение интереса. Сейчас больший интерес представляют низконалогооблагаемые компании. Нормативные акты сейчас позволяют легально открывать банковские счета за границей и инвестировать в иностранные ценные бумаги суммы до $75 тыс. в год. Это дает возможность легально владеть пакетами акций компаний, которые работают на внешних рынках. Поэтому обострился интерес к европейским компаниям. Потому что процесс первичного вывоза капитала, когда офшорные компании открывались для открытия счета в банке, завершился.
— Теперь офшор используют как некий придаток к европейским компаниям?
— Есть территории, которые являются низконалогооблагаемыми,— Черногория, Венгрия. Там ставка налога на прибыль 2,5-5%. Также при отдельных условиях можно использовать английские и датские компании. Это так называемые агентские схемы. При этом компания имеет не офшорный статус, а европейский. Однако надо признать, что по-прежнему функционирует много торговых кипрских компаний, на работу которых может существенно повлиять намерение кипрских властей ликвидировать свой статус офшорной зоны.
— Увеличение налоговых ставок — не единственная помеха для ведения офшорного бизнеса. Опасность ведь представляет и возможное раскрытие инсайдерской информации?
— Это существенная проблема. Многие готовы платить налоги, но не готовы вслух говорить о том, кто является истинным — бенефициарным — владельцем компании. Раскрытие этой информации может спровоцировать ликвидацию всех без исключения офшоров. Однако именно этим в последнее время пугают чиновники Кипра и России. Недавно объявлено о подписании соглашения об обмене информацией между Центральным банком Кипра и российской ФКЦБ. Положения этого документа до сих пор неизвестны. Это все равно что принять уголовный кодекс, но не разглашать его норм. Если вдруг чего случится, всех посадят и только потом расскажут за что. Но суть этого соглашения как раз в том, чтобы наладить обмен информацией между двумя странами.
— Может ли это соглашение повлиять на количество офшоров и бизнес на Кипре, если, согласно кипрскому законодательству, информация о реальных владельцах может быть передана лишь по решению кипрского суда? Насколько известно, прежде таких решений не было.
— Судя по тому, что и в ЦБ Кипра, и в ФКЦБ предпочитают упорно не говорить о содержании этой бумаги, могут быть два сценария. Возможно, соглашение пока не подписано, а есть лишь протоколы о намерениях. Второй сценарий хуже — соглашение есть, но лишь для служебного пользования. Как бы то ни было, факт возникшего интереса российских властей к офшорам может строиться на одном. Если в Европе преступления, связанные с отмыванием денег, наркотиками и оружием, равнозначны, то в России к уклонению от налогов более мягкое отношение. Использование нерезидентных структур или офшоров у нас не считается преступлением. Проблема в том, что эти компании могут работать с русскими деньгами, которые были выведены в офшор с использованием схем, подпадающих под критерии отмывания денег. Ведь схема использования офшоров простая: российская компания открывает счет в российском банке, деньги переходят на счет офшорной компании в этом банке — на счет типа К. После чего благополучно переводятся, к примеру, в Латвию. Интерес российских властей вызывает происхождение первичных денег, которые попали в эту офшорную компанию. А точнее, информация о том, являются ли аффилированными эта кипрская компания и российский торговец ценными бумагами либо эмитент, акции которого покупаются в России. ЦБ Кипра вполне может потребовать информацию об источнике происхождения этих средств в виде справки от компании. По закону этот документ должен подписывать не трастовый управляющий, а бенефициарный владелец. И эта бумага будет представлять живой интерес для российских чиновников. Этого боятся российские предприниматели, использующие офшоры. Инсайдерская информация вполне может использоваться в целях давления или покупаться.
— Означает ли это, что российские компании будут стремиться вывести бизнес из офшоров в ближайшее время?
— На любой яд есть противоядие. Схемы закрытия информации есть. К примеру, можно оставить "в кадре" российский банк, который открыто не занимается теневыми операциями. Однако это не мешает компании "икс", зарегистрированной в офшорной зоне — не на Кипре,— открыть счет типа К в этом банке, закачав туда некую сумму. После этого эта офшорная компания подписывает соглашение с торговцем ценными бумагами, который аффилирован с российским банком. Это может быть как российский торговец, так и та же кипрская компания, которая аффилирована с российским банком. Эта кипрская компания выступает в качестве агента и покупает бумаги, которые необходимы компании "икс". И в случае, если ЦБ Кипра потребует информацию о бенефициарном владельце кипрской компании, то в кадре окажется красивый российский банк. А если зададут вопрос "откуда деньги?", ничто не мешает провести эту схему через кредит в российском банке. Компания-нерезидент кладет деньги на депозит в российский банк, который проводит встречное кредитование этой компании. И это только одна из схем.
— По-вашему, любые методы борьбы с отмыванием денег через офшоры бессмысленны?
— В России, к сожалению, нет соответствующего законодательства. До его появления любые ограничительные нормы будут носить характер "охоты на ведьм" и не будут давать ровным счетом ничего. Понятно, что, если начинать глобальную работу по выявлению капитала, слишком многие в этой стране окажутся в это вовлечены.
— Скорее всего, для многих компаний использование сложных схем окажется невозможным или рисковым. Есть ли альтернативы Кипру?
— Кипрские финансовые потоки разделятся на несколько составляющих. Компании, заинтересованные в нераскрытии информации о реальных владельцах, перейдут в Карибский и Тихоокеанский регионы, которые никуда информацию "не сливают". Торговые организации, которым невыгодно платить десятипроцентные налоги, перейдут в низкооблагаемые юрисдикции, которых нет в черном списке ЦБ и в списке FATF. Что касается торговцев ценными бумагами, других инструментов, кроме как Кипр, у них нет. Поэтому последним дешевле будет смириться с будущими потерями.
Интервью взяла ЛИЗА Ъ-ГОЛИКОВА