реструктуризация
"Газпром" фактически завершил возврат всех проблемных активов, в частности СИБУРа, "Пургаза", "Запсибгазпрома", в состав компании. Однако концерн осознает, что не все активы ему нужны: большинство непрофильных активов "Газпром" рассчитывает продать, а часть готов даже отдать даром. Об этом начальник департамента по управлению имуществом и корпоративным отношениям, член правления "Газпрома" АЛЕКСАНДР КРАСНЕНКОВ рассказал обозревателю Ъ ДМИТРИЮ Ъ-БУТРИНУ.— В конце прошлого года в интервью Ъ вы рассказывали о начале программы реструктуризации непрофильных активов. Как она идет? Насколько убыточна их продажа?
— Как мы и намечали, составлен и утвержден список тех активов, от которых мы рано или поздно будем избавляться. Но мы не хотим их продавать ради продажи. Мы хотим получить за них максимум денег. Большинство из уже проданного мы реализовали с приличной прибылью на вложенный капитал. Хотя есть, конечно, и такие активы, которые мы готовы отдавать бесплатно тем, кто работает на этих предприятиях, лишь бы не продолжать бессмысленно вкладывать в них деньги.
— С момента смены руководства в "Газпроме" много говорят о выводе активов из компании. Насколько велик объем "вывода активов 'Газпрома'"?
— Зачастую выводом активов называют утрату полного корпоративного контроля. Но это не одно и то же.
— Ну, например, как о возврате в "Газпром" активов говорят о восстановлении его доли в АО "Пургаз"...
— Очень показательный пример. Тут не было вывода активов, хотя контроль был утрачен. Когда доля "Газпрома" в "Пургазе" была сокращена, это было осознанное решение "Газпрома" — компания посчитала, что на тот момент она не сможет финансировать "Пургаз". Доля была передана МГК "Итера", которая обеспечила привлечение инвестиций. Но при этом "Газпром" не случайно имел заложенный в сделку опцион на обратный выкуп бумаг. "Газпром" думал три года, сделал перепроверку своих оценок по проекту и опцион реализовал. Все решалось в рамках договоров, которые обе стороны соблюдали.
— А возврат инвестиций?
— Это был не возврат инвестиций, а перекредитование. Те вложения, которые "Итера" сделала в "Пургаз", были кредитом, который мы перевели на себя. Теперь "Пургаз" должен $200 млн не "Итере", а нам. Но в среднесрочной перспективе мы эти деньги, уверены, вернем.
— Какова сейчас ситуация вокруг других проблемных активов — "Запсибгазпрома" и Южно-Русского месторождения?
— Тут ситуация сложнее. Проблема "Запсибгазпрома" не исчерпывается именно Южно-Русским месторождением. Эта компания, без преувеличения, второй "газпром" в "Газпроме", который занимается буквально всем. Там много и непрофильных, и профильных активов. Восстановление и контроля над "Запсибгазпромом", и того имущественного комплекса, который там был, нами в целом закончено. На 22 мая назначено собрание акционеров, которое, надеюсь, процесс завершит.
Что же касается Южно-Русского месторождения... Когда мы занялись проблемой "Запсибгазпрома", лицензия на него уже была передана в АО "Севернефтегазпром", и "Запсибгазпром" там уже утерял все свои доли. На сегодняшний день нам путем довольно трудных переговоров удалось вернуть 49% акций "Севернефтегазпрома" и перевести их на одну из своих стопроцентных "дочек". Сейчас ведутся переговоры — именно переговоры, без судебных процессов — о выкупе всех оставшихся акций. Как минимум мы собираемся довести свой пакет в "Севернефтегазпроме" до контрольного. Здесь, в отличие от "Пургаза", действительно речь идет о возврате инвестиций, которые уже были сделаны владельцами "Севернефтегазпрома".
— Насколько вообще "Газпром" намерен допускать появление в своей структуре самодостаточных бизнес-структур?
— На сегодняшний день мы не можем себе позволить "газпромов" внутри "Газпрома". Такие структуры слишком легко выпадают из-под контроля и теряют управление. А целостность "Газпрома" является гарантией эксплуатации механизма единой системы газоснабжения. Кстати, поэтому же мы очень осторожно относимся к идеям разделения "Газпрома". Пока, на мой взгляд, предпосылки для этого не созданы.
— Считают ли сейчас в "Газпроме" профильным активом СИБУР? И каков подход к активам СИБУРа — их будут продавать, перегруппировывать или поступят с ними как-то еще?
— Я бы сказал, что, если строго подходить к определению, это актив непрофильный. Однако производственный цикл СИБУРа удлиняет цепочку переработки газа и позволяет экспортировать не сырье, а готовую продукцию. Нам это выгодно. Но говорить о перспективах СИБУРа рано. Нами определен комплекс мер по реформированию СИБУРа и определен круг тех предприятий, которые составляют ядро СИБУРа. Эти 17-18 предприятий являются ядром нефтегазохимической отрасли, контроль над ними и самой АК СИБУР нам бы хотелось иметь при любом повороте событий. Плюс — западные активы СИБУРа, в том числе сбытовая сеть в Европе и венгерский завод BorsodChem, который абсолютно правильно пыталось поглотить прежнее руководство.
— Как обстоит дело со сбытовой сетью "Газпрома" в России? В 2001 году ходили слухи, что главный трейдер внутреннего газового рынка, "Межрегионгаз" (МРГ), вывел активы в компанию "Регионгазхолдинг" (РГХ)...
— Нет, здесь все просто. Сейчас на внутреннем рынке поставщиками нашего газа занимается наша стопроцентная "дочка" "Межрегионгаз". Он владеет 55% "Регионгазхолдинга", который занимается приобретением, управлением и эксплуатацией немагистральных газопроводов, газоотводов и сетей низкого давления в регионах. Думаю, что в ближайшее время мы можем довести долю МРГ в РГХ до более значительных величин. А в перспективе одна из компаний прекратит свое существование — или они сольются. Завершение строительства этой системы очень важно. Если будет осуществлена либерализация рынка газа в России, МРГ--РГХ станет одним из самых значительных активов "Газпрома". Это прямой доступ к продажам. Для примера — компания, которая контролирует 75% рынка газовых сетей в Великобритании, не добывая ничего, имеет капитализацию в $10 млрд.
— Какова ситуация с недвижимым имуществом "Газпрома"? Ходят легенды о количестве санаториев-дворцов, которыми владеет "Газпром" на черноморском побережье Кавказа. Что будет с такими активами?
— Слухи о недвижимом имуществе "Газпрома" преувеличены. Да, у нас есть собственный комплекс зданий в Москве. Он нас устраивает, хотя некоторая проблема с офисной недвижимостью есть и у нас. Кстати, в "Газпроме" при его масштабах относительно немного управляющего персонала. Что же касается курортной недвижимости... В целом могу сказать, что лишней ее, как удалось выяснить, почти нет. Когда едешь по черноморскому побережью, то и дело показывают: вот это — санаторий "Газпрома", вот еще, и этот тоже... А на деле половина владельцев курортной недвижимости специально имеют в названии корень "газ": выглядя, хотя бы внешне, как что-то, имеющее отношение к "могучему 'Газпрому'", легче решать административные вопросы. Но это не наши санатории! У нас есть 78% акций гостиницы Radisson SAS "Лазурная" в Сочи, мы строим вторую очередь другого отеля сети — "Пик-Отель" в Красной Поляне, в июле закончим. Неподалеку продолжается строительство горнолыжного спортивно-туристического центра. Там уже сделаны крупные капиталовложения, и теперь проект надо закончить, капитализировать, тогда отдача от этих инвестиций будет более высокой. А потом, это будет прорыв. Кто еще в России создаст такой горнолыжный центр для массового туризма и спорта, который по сервису будет европейским, а по цене нашим. Ряд "дочек" имеют пансионаты на море. И все! Я уверяю: значительная часть российских крупных предприятий там же имеют даже большее количество недвижимости. Нам, кстати, часто предлагают купить санатории в Сочи, но мы отказываемся.
— А почему имеющиеся санатории просто не продать, раз "Газпром" нуждается в инвестициях?
— С нас никто не снимал социальных обязательств — все-таки 300 тысяч работников "Газпрома" живут и работают в тяжелых климатических условиях, и им необходим отдых на юге. А кроме того, уж эти-то активы точно высоколиквидны. Если нам понадобятся быстрые деньги на какой-либо проект по газодобыче, мы знаем, где их взять.