заместитель председателя комитета Думы по природным ресурсам, председатель общественного совета по ВТО
"ВТО — это инструмент проникновения на чужой рынок"— Полгода назад вы выступили против ускоренного присоединения России к ВТО и инициировали с этой целью создание общественного совета по ВТО. Цель достигнута?
— Во-первых, мне удалось доказать нашим переговорщикам, что речь идет именно об ускоренном вступлении в ВТО. Вначале мне говорили: какое ускорение, если Россия вступает в ВТО с 1993 года? Однако в заявлениях ключевых мировых политиков и экономистов по этому поводу используется именно термин "ускоренное вступление". В докладе рабочей группы по присоединению России к ВТО также буквально на первой странице черным по белому написано: "Делаем упор на важности ускоренного завершения переговоров". Во-вторых, за прошедшие полгода удалось привлечь к дискуссии об условиях и целесообразности вступления в ВТО более широкие слои общества — бизнесменов, региональных лидеров. Мне кажется, удалось резко расширить площадку для согласования позиций между правительством и бизнесом. Третья существенная вещь — изменение позиции правительства. Вначале его реакция на критику ускоренного вступления в ВТО была очень резкая. По существу, оно впервые в путинскую эпоху столкнулось с тем, что курс правительства ставится кем-то под сомнение. У меня было несколько встреч с членами правительства, и, должен сказать, они начинают понимать, что за позицией, которую, в частности, занимаю я, скрываются не амбиции, а здравый смысл. В-четвертых, начался процесс осмысления проблемы ВТО депутатами. В конечном итоге все-таки депутаты должны будут принимать законы из пакета ВТО. Прошлой осенью разговаривать в Думе по проблемам ВТО было не с кем. А сейчас я вижу, что в различных фракциях люди заинтересовались условиями и сроками вступления России в ВТО. То есть, мне кажется, удалось демократизировать процесс принятия решения о вступлении в ВТО. И повысить ответственность переговорщиков, поскольку они знают, что теперь каждую цифру, каждый шаг должны обосновывать в открытой полемике, а не келейно.
— В конце марта правительство ужесточило позиции в переговорах по ряду чувствительных для российской экономики отраслей, в частности автомобильной. Вы удовлетворены?
— Действительно, ряд товарных позиций, причем самых спорных, до активного включения бизнеса в переговорный процесс не был согласован с российскими партнерами. У нас оставалась возможность убедить правительство в необходимости выдвижения более жестких условий на переговорах в Женеве. Но главное — сейчас развивается новый тип отношений между государством и корпорациями по поводу господдержки отраслей. Правительство не должно защищать отрасль в целом. Между государством и отраслью должен появиться посредник — современно организованная корпорация. Защита отрасли, если там нет субъекта экономической деятельности, готового на рыночных условиях конвертировать эту льготу в любой форме в реальный рыночный продукт, бессмысленна. После 1998 года в России появились рыночные корпорации, которые в состоянии стать элементами конкурентоспособной российской экономики. И государство должно выстраивать с ними отношения.
— Получается, что правительственные переговорщики оказались не без вашей помощи между молотом и наковальней. И задания по вступлению в ВТО до 2004 года президент с них не снимал, и с отечественным бизнесом надо договариваться, и с торговыми партнерами компромиссы искать. Справятся?
— А кому сейчас легко? В этом и заключается искусство дипломата. Ведь когда еще полгода назад обсуждали экспорт стали в США, я говорил: "Ребята, вы не там ищите. ВТО не регулирует этот вопрос". Но мне не верили. А чем кончилось? Герман Греф поехал в США и вышел из одного из двусторонних стальных соглашений. Надо, наконец, осознать, что Россия мало зависит от правил ВТО с точки зрения экспорта своей готовой продукции. Но зато есть огромный инструментарий решения проблем на двусторонней основе. Надо задействовать все переговорные позиции. Посмотрите, как быстро американцы решили проблему с экспортом окорочков в Россию. 38 штатов пострадали от временного запрета. А вы когда-нибудь слышали, сколько республик или областей России страдают от той или иной дискриминационной меры? Вступать в ВТО, конечно, надо. Но надо и знать, что мы получим взамен. Использовать ВТО как инструмент для разрешения споров по антидемпинговым расследованиям, безусловно, важно, но вы посмотрите на структуру этих антидемпинговых исков против нас. Все время фигурировала цифра, что против России инициировано 120 антидемпинговых расследований, и ущерб от введения защитных мер достигает $4 млрд в год. Я не поленился и сделал запрос в Женеву. Получил справку, что с 1992 года против России было начато всего 86 исков. И 40 из них — по стали. Это как бы монопродукт, плюс еще иски по химикатам и удобрениям. То есть мы видим, что для ликвидации барьеров на пути буквально двух-трех российских товаров мы готовы взамен открыть доступ на весь наш рынок. ВТО — это прежде всего инструмент проникновения на чужой рынок. Или, например, возьмем проблему госсубсидий. В нашей стране пока нет осмысленной экономической политики, скажем, региональной или отраслевой. А раз нет этой политики, нет осмысленной политики субсидий. Поэтому сейчас мы, подписав соглашение с ВТО, можем лишиться этого важнейшего инструмента госрегулирования, в частности, в региональной экономике. Тем более что сами стандарты ВТО разрешают иметь субсидию для регионов, в которых среднедушевой доход меньше 85% средненационального, а таких регионов у нас 69 из 89. Вступив же в ВТО, начинать вводить региональные субсидии будет практически невозможно.
— 23-24 апреля российские переговорщики в Женеве будут обсуждать проект доклада об условиях присоединения к ВТО. В нем, кстати, содержится весьма любопытное требование — нивелировать экспортные и внутренние тарифы на энергоносители. Это правомерное требование?
— Ситуация с энерготарифами напомнила мне фильм "Непристойное предложение". Молодой супружеской паре миллионер предлагает миллион долларов за одну ночь с героиней. Предложение коммерческое, никакого насилия. Мне кажется, что предложение сравнять тарифы непристойно. Оно показывает звериный оскал ВТО во всей красе. Объясню почему. Во-первых, по стандартам ВТО разрешаются субсидии общие, то есть не специфические для отраслей и для предприятий. Именно к такого рода субсидиям, если считать, что у нас занижены тарифы, можно отнести внутренние цены на энергоносители. Это касается всей нашей экономики. Большой вопрос — стоит ли нам повышать внутренние тарифы или их снижать. Отпускная цена электроэнергии в "Иркутскэнерго" процентов на 30-40 ниже, чем в РАО ЕЭС. Это вопрос структуры издержек в отрасли и системы образования тарифов. Это наш внутренний вопрос, а не ВТО. Во-вторых, повышение внутренних цен на энергоносители вызовет рост издержек, а значит, ослабление конкурентоспособности российской промышленности, а для населения бремя платежей за электричество может стать вообще неподъемным. Вот еще один элемент непристойности в этом предложении рабочей группы ВТО. Наконец, третий момент непристойного предложения: в докладе ВТО есть еще требование сделать равным доступ на российский рынок этилового спирта и этилсодержащих продуктов. То есть они позарились на "пьяные" деньги России, зная, какая это для нас историческая проблема. Ну какая выгода российскому потребителю от проникновения иностранцев на этот рынок? По цене уж точно выгоды не будет, поскольку минимальную цену все равно устанавливает государство. Значит, речь идет о захвате доли на российском рынке "пьяных" денег с последующим вывозом их за границу. Думаю, что, когда дело дойдет до окончательного политического решения о приеме России в ВТО, наши руководители не устоят и пожертвуют национальными интересами. Посмотрите, как развивался сюжет с окорочками. Начали бодро, а как американцы нажали, что, мол, могут возникнуть проблемы со вступлением в ВТО, тут же уступили — якобы, американцы выполнили санитарные требования российских ветеринаров. Как выполнили? Они что, изменили тип кормления своих бройлеров? Технология откорма такова, что в мясе есть гормоны. Значит, наиболее бедные слои населения будут потреблять гормоны. Ну опять непристойное предложение! Они борются за рынок тех, у кого фактически нет выбора. Они говорят: это будет настоящий рынок. Но эти люди будут есть то, что может привести к изменениям генетического фонда. Неполноценность нашей позиции в переговорах с ВТО обусловлена политическим решением об ускоренном вступлении, принятым в том числе и президентом.
Интервью взял КОНСТАНТИН Ъ-СМИРНОВ